Эмма

But whether he were entirely free from peculiar attachment—whether there were no actual preference—remained a little longer doubtful.	Однако сомненьям, не питает ли он нежных чувств к известной девице — не отдает ли ей особого предпочтения, — суждено было продлиться дольше.
Towards the end of Jane's second song, her voice grew thick.	К концу второй песни голос у Джейн слегка охрип.
"That will do," said he, when it was finished, thinking aloud—"you have sung quite enough for one evening—now be quiet."	— Ну, и довольно, — сказал, думая вслух, мистер Найтли, когда песню допели.— И хватит пения на один вечер — теперь вам полезней помолчать.
Another song, however, was soon begged for.	Но публике казалось мало.
"One more;—they would not fatigue Miss Fairfax on any account, and would only ask for one more."	Еще одну — они ни в коем случае не хотят утомить мисс Фэрфакс, — одну-единственную, больше они не попросят.
And Frank Churchill was heard to say,	И все слышали, как Фрэнк Черчилл сказал:
"I think you could manage this without effort; the first part is so very trifling.	— Вот с этой, я думаю, вы справитесь без усилий, тут первому голосу делать нечего.
The strength of the song falls on the second."	Она трудна для второго.
Mr.Knightley grew angry.	Мистер Найтли возмутился.
"That fellow," said he, indignantly, "thinks of nothing but shewing off his own voice.	— Этот молодчик ни о чем не думает, — сказал он сердито, — ему бы только щегольнуть лишний раз перед всеми своим голосом.
This must not be."	Ну, нет.
And touching Miss Bates, who at that moment passed near—"Miss Bates, are you mad, to let your niece sing herself hoarse in this manner?	— И он тронул за руку проходящую мимо мисс Бейтс.— Мисс Бейтс, вы что, с ума сошли, что это вы позволяете племяннице петь до хрипоты?
Go, and interfere.	Ступайте и вмешайтесь.
They have no mercy on her."	Они ее замучат.
Miss Bates, in her real anxiety for Jane, could hardly stay even to be grateful, before she stept forward and put an end to all farther singing.	Мисс Бейтс, успев в неподдельной тревоге за Джейн лишь раза два пролепетать «спасибо», устремилась вперед и положила конец разговорам о пении.
Here ceased the concert part of the evening, for Miss Woodhouse and Miss Fairfax were the only young lady performers; but soon (within five minutes) the proposal of dancing—originating nobody exactly knew where—was so effectually promoted by Mr. and Mrs. Cole, that every thing was rapidly clearing away, to give proper space.	На том и завершилась музыкальная часть вечера, так как, кроме мисс Вудхаус и мисс Фэрфакс, молодых певиц не было, но не прошло и пяти минут, как сама собою — откуда она взялась, неизвестно — возникла мысль затеять танцы; мистер и миссис Коул, подхватив ее, обнаружили такую распорядительность, что через минуту из гостиной уже выносили, освобождая место, все лишнее.
Mrs. Weston, capital in her country-dances, was seated, and beginning an irresistible waltz; and Frank Churchill, coming up with most becoming gallantry to Emma, had secured her hand, and led her up to the top.	И уже миссис Уэстон, никем не превзойденная в контрадансах, села за рояль и заиграла зажигательный вальс, и Фрэнк Черчилл, подлетев с неподражаемой галантностью к Эмме, подал ей руку и повел занять место во главе танцующих.
While waiting till the other young people could pair themselves off, Emma found time, in spite of the compliments she was receiving on her voice and her taste, to look about, and see what became of Mr. Knightley.	Поджидая, покуда разделится на пары остальная молодежь, Эмма, под градом комплиментов своему голосу и музыкальности, все-таки находила время оглянуться и посмотреть, что поделывает мистер Найтли.
This would be a trial.	Минута была решающая.
He was no dancer in general.	Обыкновенно мистер Найтли не танцевал.