Эмоции в розницу

– Нет… Я просто пытаюсь восстановить сердечный ритм, – и я объяснила, что именно делаю и почему. Пришлось признаться, что не сняла браслет перед выходом из глайдера. А теперь, когда система зафиксировала нарушение в функционировании моего организма, этого уже нельзя было сделать.

Тем временем писк прекратился и «тревожный индикатор» на браслете перестал мигать красным, поэтому я аккуратно переместилась в сидячее положение, но всё ещё опасалась резко подниматься на ноги. Я была готова к тому, что, узнав про браслет, Грег решит немедленно прервать наше путешествие и вернуться в трущобы. Он подошёл вплотную ко мне и присел рядом. Улыбку на его лице сменила хмурая тень досады или беспокойства. Грег повернул мою левую руку ладонью вверх и ощупал тонкую жилку на запястье под браслетом. И снова, как в тот раз, когда я порезала палец на этой же руке, а Грег осматривал его, мне захотелось закрыть глаза и раствориться в этом ощущении. Моя рука в его ладонях. Пусть бы это длилось вечно.

– Пульс уже выровнялся, – произнёс Грег, разрывая контакт наших рук. Я вздохнула:

– Знаю. Браслет перестал мигать.

Грег молчал, словно что-то обдумывая.

– Тебя нельзя оставлять одну в незнакомом месте даже на минуту, – покачал он головой и сильно нахмурился – то ли в шутку, то ли действительно сердился. – Ты сегодня ела?

В ту минуту меня поразила мысль, что он тревожится обо мне и моём самочувствии, хотя не несёт за меня никакой ответственности перед государством. Уже как минимум второй раз Грег проявлял бескорыстную, не обусловленную никакими рациональными доводами или собственными выгодами заботу, какой я никогда не получала ни от воспитателей, ни от родителей, ни от кого бы то ни было ещё. И ни слова укора по поводу того, что я нарушила важнейшее из заведенных правил.

– Ты должен знать…, – не удержалась я. – Браслет лично тебе ничем не грозит. Я имею в виду, что он не знает моего настоящего местонахождения.

Грег смотрел вопросительно, и я, немного помедлив, продолжила:

– Я же программист. И при том достаточно неплохой. В общем, я стала опасаться слежки и взломала персональную систему безопасности. Теперь каждый раз, выезжая в трущобы, запускаю последовательность скриптов, которые по истечении заданного времени регистрируют моё прибытие в один из ближайших к Центрополису городов. А также передают с браслета слегка искажённый сигнал о моём местоположении.

Вообще-то, я сильно рисковала, рассказывая такую информацию эмпату. Ведь он легко мог воспользоваться ею против меня же, и теперь я напрочь лишалась даже воображаемой защиты. Но передо мной был не просто-какой-то-эмпат. Это был тот, рядом с кем я не ощущала необходимости в защите извне.

– В общем, плохо будет, если повторятся проблемы с сердцем, – я потёрла своё запястье. – Они вышлют медицинский глайдер, а меня не окажется на том месте, откуда будет поступать сигнал. Этого нельзя допустить.

– И куда же ты якобы направляешься сейчас?

– В Северный-1. Примерно через полчаса система автоматически зачтёт мой чек-ин на въезде в город.

Грег задумчиво улыбнулся.

– Всё же, я так и не услышал ответ на свой первый вопрос: ты сегодня ела?

– Ела, – поспешила я успокоить мужчину, – дело не в голоде. Просто… Наверное, слишком много впечатлений. И ещё – такое странное чувство. Не знаю, что это. Будто кто-то вот-вот нападёт. Мне хотелось бежать.

– Тревога, – кивнул Грег. – Ты почувствовала, что находишься на чужой, совершенно незнакомой территории. Инстинкты подсказывают, что здесь может оказаться небезопасно, и нужно быть наготове. Выделяется адреналин и кучка других гормонов, которые должны помочь твоему организму «сделать ноги», если опасность окажется реальной.

– Не понимаю… Почему так? У меня совершенно не было мыслей об опасности.

– Это работа подсознания, Мира. Но в реальности тебе действительно нечего бояться. Во всяком случае, опасных для человека животных в этом лесу не водится, деревьев-людоедов тоже. Так что расслабься и дыши спокойно. Самое большее, чем ты можешь здесь себе навредить – это уколоться о ежа. Но сначала придётся побегать, чтобы его поймать.

Я улыбнулась, понимая, что Грег пытается меня взбодрить и отвлечь от тревожных мыслей. Было совершенно очевидно, что он вовсе не собирается менять планы из-за моей оплошности.

– Ну, вот ещё, бегать за ежами не хватало. Только эмпат мог придумать такое абсурдное занятие! Грег, а что за странный запах вокруг? Будто неподалёку одновременно работает автомат по производству выпечки и биолаборатория, где проводят опыты над цианобактериями.

В ответ он покачал головой, глядя на меня без тени улыбки. И всё же мне показалось, что в его глазах застыл смех:

– У нас это называется запах осеннего леса. Вот так всё просто.

Он поднял с земли большой рыжий лист с зеленоватыми прожилками в середине и сунул мне в руку.

– Попробуй ощутить и запомнить его аромат.

Я с осторожностью перехватила лист двумя пальцами:

– А это, разве, не опасно?

– Что именно? Нюхать листья?

– Да нет же. Брать их в руки! Ну, поднимать с земли. Мало ли какие животные по ним ходили, и вообще…