Енох

 - Я не сомневался в этом. - Тувалкаин удовлетворенно кивнул, не меняя полулежащей позы. Вокруг него все было легко и празднично. Его убаюкивало бликование чернильницы.

 - Очевидно, Иавал-скотовод передал Еноху часть своей власти над письменами. (Тувалкаин удовлетворенно кивнул.) Но Енох обогатил ее несколькими знаками, которые передают гласные звуки. (Тувалкаин вопросительно насуровил брови.)

 - Я благодарю тебя, Иагу. И еще раз извини, что заставил тебя работать всю ночь.

 - Это не работа, господин! Творческий труд приносит радость. - Он вынул из холщовой сумки скалки с пергаментом Иавала и передал Тувалкаину.

 - Я вывел записи Еноха, господин, как вы велели.

 Тувалкаин кивком поблагодарил жреца за исполнительность.

 - Оставь свой папирус с блаженствами Еноха и... ты свободен! - сказал Тувалкаин, как обычно тоном подчеркивая корень любимого прилагательного.

 - Господин! Я хочу сказать, что Енох-сифит талантливый человек. Его знаковые добавления облегчают воспроизведение написанного. Его знаки обогатят нашу письменность, если мы их примем. (Тувалкаин снова вопросительно нахмурил брови.) Не секрет, что многие каиниты умеют читать и писать, но затрудняются переводить написанное речью (брови Тувалкаина снова вопросительно нахмурились). Я осмелился заговорить об этом, господин, зная ваше стремление к объединению всех детей Адама. Принятие знаков Еноха-сифита в письменность каинитов непременно послужит делу, на которое вас благословили боги.

 - Мне нравится твое предложение, Иагу, - улыбнулся Тувалкаин. И сделал легкий жест рукой, давая понять, что разговор окончен.

 Тувалкаин взял оставленный жрецом папирус, быстрым легким взглядом пробежался по блаженствам Еноха, прочитал. Вернулся к одному из блаженств и прочитал вслух:

 - "Блажен, кто возвратится от пути временного сего света суетного и ходит по путям правым, ведущим в жизнь нескончаемую". - Тувалкаин вспомнил слова Мелхиседеки: "Речь, точно мед, течет из уст Еноха". Кончик языка нашел дупло в верхнем ряду зубов. Тувалкаин цыкнул и поморщился.

 50. Енох шел по городу - городу каинитов, в котором было много белых домов, верхние этажи которых украшали веранды, а крыши с навесом давали тень. Енох шел по чистым умытым улицам, таким ровным, точно фасады домов выравнивали по шнурку. Прошел сквозь галдеж мордастым, кричащим базаром и вдруг услышал:

 - ...собирайте, друзья, цветы!

 Почему в городе слышится громкий звук труб? Почему так громко стучат барабаны? Чему улыбаются горожане?

 - Собирайте, друзья, цветы! Сегодня празднуется свадьба! - возвещал глашатай. Енох остановился послушать. Толпа сдавила со всех сторон. - Сегодня Тувалкаин - покровитель бедняков и защитник горожан - выдает замуж свою дочь!

 - ...защитник горожан, выдает замуж свою дочь, несравненную Хеттуру за сифита... - доносилось с другого конца улицы.

 - ...Хеттуру! И желает, чтобы на свадьбу собрались все - и богатые, и бедные! Когда солнце вольется в кувшин запада...

 - Если кто ослушается указа Тувалкаина... - доносилось с параллельной улицы.

 - ...указа Тувалкаина и не придет на свадьбу, тот подлежит суду.

 Последние слова были восприняты со смехом. Вострубили трубы, забили барабаны. Приплясывая, народ повалил ко дворцу Тувалкаина. В толпе суетились языками:

 - Жрецы-звездочеты предсказали Хеттуре хорошую судьбу!

 - Красотой с ней может сравниться только жрица Ноема!

 - Могли бы и каинита ей в мужья... - начал было недовольный малый несколько придурковатого вида. Но тут рядом с ним выросли три стражника: два копьеносца с прямыми мечами и одни лучник. При виде их придурковатый малый смутился - залепетал междометьями. Они смешивались со слюной. Лучник погрозил малому кулаком.

 Дворец Тувалкаина занимал центр города. Из-за каменной ограды доносились звуки тамбуринов, флейт, стройного пения. Не смолкали барабаны. И когда кипящее вино-солнце влилось в кувшин запада, Енох возлежал за низким столом на одном из последних мест. Но и оттуда был виден высокий шатер, под которым на троне в пурпурных одеждах восседали хмурый Тувалкаин с женой, рядом с ними - немного смущенные родители жениха (Енох узнал в отце сифита, которого встречал, посещая вдову Сапаниму), рядом с родителями - жених и невеста. В руках они держали яхонтовые чаши. Тут же, у ног Тувалкаина, восседала придворная челядь разного ранга, но высоких гостей, для которых свадебные приглашения пишутся красными чернилами, Енох не заметил. Не было ни одного из патриархов-каинитов, не было Ламеха, не было Ноемы. Енох не пил и не ел. Неподалеку, под деревом с такой раскидистой кроной, что под ней могли бы укрыться от дождя все присутствующие на свадьбе, стояли чаны с пшеничным вином. Вокруг них кружил пьяный человек, будто пришел к ним на поклонение. Виночерпий, всякий раз возвращаясь от гостей к чанам, бил пьяного кулаком по голове. И вот когда снова ударил его, пьяный сказал:

 - Что ты бьешь меня? Вот сидит сифит, который не есть и не пьет, и я, между прочим, могу донести начальнику стражей! Это твоя обязанность следить, чтобы на пиру все пили и веселились.