Читаем Энтелехизм полностью

Головной мозг – это надстройка над предшествующей спинномозговой системой с ее основными жизненными рефлексами (например, выделение желудочного сока) и инстинктами. Головной мозг – сигнальный аппарат, но он не только сигнализирует. Он устанавливает связь (синтезирует) между воздействиями, возбуждениями, раздражениями и разлагает (анализирует) каждое на составные части, отправляя по своему назначению в организме. Благодаря этому основные жизненные немногие прирожденные рефлексы-инстинкты «для удобства», для лучшего приспособления к изменяющейся, сложной внешней среде – заменяются (сохраняя «тайную» связь с основными) многими новыми, вырабатывающимися и вновь исчезающими под влиянием меняющейся среды (здесь наши обычаи, привычки и вообще многое в нашем поведении) Таков механизм этих новых, сложных, обычно неузнаваемых в своем происхождении от «вековых», исконных рефлексов («условных»). Творчество эстетических форм идет этими же путями «врожденных» и «условных» рефлексов. Среди них есть простейшие и более сложные. Для обуреваемых художественным творчеством, часто инстинкт эстетического самосохранения важнее инстинкта продолжения рода. Я всегда придерживался школы физиологов – Пегражицкого и Павлова. Недаром ученики Павлова утверждают, что все поведение человека, начиная, скажем, от крика восторга или негодования при виде того или другого знамени, проявлений служебного долга (в основе – пищевой рефлекс) и кончая творческой деятельностью ученого, поэта – суть сумма и комбинация условных рефлексов. Предлагая ниже сводку фактов, наблюдений своих и мыслей современных философов и ученых, хочу установления в жизни Совсоюза более серьезного отношения к искусству, являющегося великим фактором просвещения масс и, единственно, документом быстробегущей жизни, способным фиксировать драгоценно быстролет времени. «Для великих народов литература является лучшим национальным достоянием». (Иоанниссян); в книге Н. Ашукина, стр. 332.

Николай Иванович Кульбин определял искусство как цепь: творящая личность, созданная форма, зритель – (итог) понимание. Андрей Акимович Шемшурин утверждал, что нет формы, вышедшей в жизнь, как след творческой личности, хотя бы она была минимальной, не значительной, ничего не выражающей.

«Организм как творчество». Субстанциальные деятели изобретают все более и более остроумные и совершенные способы управления материальными процессами. Выражать себя в искусстве – материальный процесс. В таком случае возможно появление на земле или существование на других планетах таких форм жизни, о которых у нас еще нет ни малейшего представления. На этом тем более полагается процесс развития художественного творчества, вечного искания новых форм (управления материальными процессами). Неорганическая природа есть продукт деятельности центральных сил. Характерные свойства этих сил таковы: обнаружение их имеет не только точку приложения, но и исходную точку, и в этом смысле они индивидуализированы: действие их осуществляется не иначе, как прямолинейно именно по прямой, соединяющей исходную точку с точкою приложения. (Смотри выше мою мысль о дереве, разрезанном поперек и вдоль). Их обнаружения подчинены закону сохранения энергии, при чем количество энергии в системе, где действуют одни лишь центральные силы не только вообще остается постоянным, но и сохраняется постоянным по каждой из трех осей координат (Эвклид) в системе, состоящей только из таких сил действуют исключительно законы механики. Параллелизм-симметрия – свойственны человеку. Наиболее полное выражение торжества физкультуры в Элладе – ознаменовалось торжеством пропорции и симметрии. Канон классических пропорций. Гармония. Тоническое стихосложение шло путями этого канона античной Эллады. Научиться рисовать – уметь уйти от себя и не рисовать лишь автоматически[1]) подчиняясь врожденным наследственным ритмам спинного мозга, (всегда индивидуальным!) связанным с особыми характерностями пульса. Указание на связь пульса и психики имеется у Велимира Хлебникова и та же идея пульса жизни всего живого проведена проф. Чижевским (ничего нового после В. Хлебникова) и поставлена в зависимость от периодичности солнечных пятен. Не знаю сохранились ли черновики «анализов», сделанных Велимиром дневников Башкирцевой и материалов о днях Л. С. Пушкина. Форма (эстетическая), как результат движения. Если разрезать ствол дерева поперек, глаз видит круги от камня упавшего в середине древесины; вдоль – стрелы роста, бегущие к солнцу…

Самые сложные мысли и построения гениального Ленина под ланцетом Фохта превращены в графику… тех или иных линий… след секущейся плоскости. То же самое мы наблюдаем и на грамофонной пластике записавшей (пролинеявшей) процарапавшей звуковые волны пения или иных шумов.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Поэзия / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия