Энциклопедия йоги

Основанием йоги, как всякой истинно духовной традиции, служат всеобщие нравственные нормы. Поэтому первое звено у Патанджали — не позы или созерцание, но нравственное поведение (яма). Эта практика включает петь важных нравственных обязательств, которые свойственны всем основным религиям. Они таковы:

1) ненасилие (ахимса);

2) правдивость (сатья)-,

3) неворовство (астея);

4) воздержание (брахма-чарья);

5) нестяжание (апариграха).

Вместе эти обязательства составляют великий обет (маха-врата). согласно которому Йога-сутре необходимо следовать независимо от места, времени, обстоятельств или общественного положения человека. Эти нравственные установки служат тому, чтобы подчинить себе нашу подсознательную (instinctual) жизнь. Нравственная цельность — непременное условие успешной йогической практики.

Наиболее важным из всех моральных предписаний оказывается ненасилие. Слово ахимса часто переводится как «неубиение», но это не отражает в полной мере значение данного понятия. Ахимса в действительности есть невреждение мыслью и действием. Это корень всех прочих нравственных норм. Эпос Махабхарата (3.312.76) использует слово анришамсья («незлобие») как синонима ахимсы.

Лекарь Чарака, одно из светил характерной для Индии природной медицины, заметил, что причиняющий вред другим сокращает собственную жизнь, тогда как следование ахимсе ведет к продлению жизни, поскольку такая установка представляет собой положительное, жизнеутверждающее состояние человеческого ума. Хоть это само по себе и верно, мотивация йогина для вырабатывания у себя этой добродетели носит более возвышенный характер: желание не вредить другому существу исходит от тяги к единению и окончательному преодолению эго, которому присуща вражда с самим собой. Йогины и стремятся поэтому взращивать эти установки, которые помогут им со временем постигнуть то, что Бхагавадгита (13.27) именует истинным видением (сама-даршана) — видением, которое проникает сквозь пределы мнимых различий между существами к присущей им природе трансцендентного Я.

Правдивость, иначе сатья, часто превозносится в этической и йоги-ческой литературе. Например, в Маханирвана-тантре нам говорят:

Нет добродетели более величественной, чем правдивость, греха более тяжкого, чем ложь. Посему добродетельный человек должен всем своим сердцем искать прибежища в правдивости. Без правдивости одно твержение священных мантр не дает пользы; без правдивости крайности аскезы бесплодны, как брошенное на тощую почву семя.

Правдивость се лик высшего Абсолюта (брахман). Поистине, правдивость лучшая аскеза. Все деяния должны корениться в правдивости. Нет ничего более величественного, нежели правдивость. (4.75–77)

Неворовство, иначе (астея), тесно связано с невреждением, поскольку незаконное присвоение ценностей наносит вред тому, у кого они украдены.

Целомудрие, иначе брахмачарья (досл.: «благочестивое поведение»), играет главенствующую роль в большинстве духовных традиций мира, хотя по-разному толкуется. В классической йоге оно воспринимается в аскетическом плане — воздержание от половой жизни как на деле, так и в помыслах и словах. Некоторые авторитетные источники, наподобие Даршана-упанишады, ослабляют данное требование для женатых йогинов. Кроме того, в средневековой традиции тантризма, как мы в дальнейшем увидим, на передний план выдвигается более положительно настроенная к половой сфере установка, которая преобразила как индуизм, так и буддизм. Но даже там не допускается безудержная чувственность. Одним словом, половое влечение, как считают, препятствует таге к просветлению, или освобождению, питая жажду к чувственным переживаниям и ведя к возможной потере семени и жизненной энергии (оджас).

Нестяжание, иначе апариграха, определяется как неприятие даров, поскольку те склонны порождать привязанность и страх утраты. Поэтому йогинов побуждают развивать у себя тягу к добровольному опрощению. Слишком большая собственность, как полагают, только отвлекает ум. Отрешение является составной частью йогического образа жизни.