Энциклопедия мифов. Подлинная история Макса Фрая, автора и персонажа. Том 1. А-К

Отправились: я впереди, показываю дорогу, суровый трезвый Торман замыкает шествие. Присматривает, чтобы клиенты не удрали, так, что ли?

— Скажите пожалуйста, Макс, — вдруг ожил американец Стив, молчавший до сих пор столь упорно, что я уж решил было, будто парень всю жизнь имел твердую «двойку» по этой своей «русистике». То есть здороваться по-русски его худо-бедно за пять лет в университете научили, но это все!

Однако оказалось, что с русистикой у Стива полный порядок. Просто он был самым деловым человеком в этой маленькой компании, на ерунду вербальных усилий не тратил.

— А доводилось ли вам когда-нибудь работать по заказу? — он спросил не просто вежливо, а почти робко. Словно предполагал, что, услышав такое, я, как подобает великому художнику, смертельно оскорблюсь, побледнею, задушу всех присутствующих голыми руками, а потом убегу прочь, сотрясая ночь сдавленными рыданиями.

— Если бы я не делал работу по заказу, я бы сдох от голода девять лет назад, — отвечаю этому наивному капиталисту с воистину пролетарской снисходительностью. — Откровенно говоря, только тем и занимаюсь, что по заказу работаю.

Иностранцы, кажется, удивились. Наличие свободного предпринимательства в стране недостроенного коммунизма, очевидно, не вписывалось в рамки известной им концепции мироустройства. По крайней мере, они дружно умолкли. Переваривали информацию.

— Но это просто замечательно, — говорит, наконец, Стив. — Раз так, вам будет несложно принять участие в нашем проекте. Конечно, если он вас заинтересует...

Земля совсем было собралась уйти у меня из-под ног, но я на нее цыкнул. Нашла время, сучара! Тут такие дела творятся...

— А что за проект? — голос мой звучит так спокойно, словно мне, и правда, не очень интересно, будто бы из вежливости только спрашиваю. Высший пилотаж, вот уж не ожидал от себя!

— Через полтора года мы будем делать международную выставку, — будничным тоном объясняет он. — Название проекта — «Мизантропия»...

— «Мизантропия»?!

Ушам своим не верю.

— Сами понимаете, ни один фонд не выдал бы нам грант на реализацию такой концепции, но... К счастью, у Клары богатый дедушка.

— И очень злой, — смеется Клара. — На доброе дело ни за что денег не дал бы. А на «Мизантропию» дал. Сказать по правде, я специально для него эту выставку придумала. Дед еще ни разу в жизни не дал ни копейки своим потомкам. Когда мой отец был школьником, он получал карманные деньги из приданного бабушки, которая имела отдельный банковский счет... Но я подобрала ключи к сердцу — у вас так говорят, кстати, или выражение устарело?

— Да нет, не устарело пока... Так вы мои фотографии для этой выставки купили?

— Не совсем, — мнется Стив. — То есть, для выставки, да... Но мы, можно сказать, купили скорее концепцию, чем объекты.

— Так, — вздыхаю. — Это для кого из нас русский язык — иностранный? Наверное все-таки для меня: я уже ничего не понимаю. Или я просто дурак?

— Ты не дурак, — строго поправляет меня Дитер. — Ты — большой художник.

Ночь оглашается ржанием Тормана. Переждав шумовую бурю, они снова пускаются в объяснения.

— «Едоки» — это очень хорошая концепция, — веско заявляет Стив. — И исполнение хорошее, хотя качество печати оставляет желать лучшего, но это поправимо...

Теперь Торман скрипит зубами. Хорошо, что он трезв: будучи под шафе, мог бы и убить за такую оценку его труда. А что, запросто!

— Увидев ваши работы, мы много дискутировали, — продолжает потенциальная Сашкина жертва, — и пришли к выводу, что эту концепцию надо расширить. Сделать своего рода карту мира... Понимаете, Макс, ведь некрасивые люди есть не только в вашем городе, они есть везде...

— Приятно слышать, — ухмыляюсь.

— ... и все эти некрасивые люди, во всех городах мира, иногда едят! — торжественно завершает Стив. У него просветленное и немного надменное лицо человека, только что совершившего информационное благодеяние. Наверное, именно так выглядел пророк Мухаммед после того, как впервые поведал окружающим о величии Аллаха.

— Эту затею очень просто осуществить, — вступает Клара. -В каждой стране мира мы найдем нескольких хороших фотографов — пусть снимают своих «Едоков»!

— Вы, Макс, конечно же, будете фигурировать как автор идеи, — поспешно говорит Дитер.

— Ну да, — растерянно соглашаюсь я, не в силах дать оценку всему вышеизложенному. Мой разум не способен определить, «хорошо» это, или «плохо». Он обескуражен, сбит с толку. Такого поворота дела я не ожидал.

— Но если уж выяснилось, что вы привыкли работать на заказ, может быть, вы возьметесь за русскую часть проекта? — осторожно интересуется Стив. — Ваши работы хороши, но нам еще понадобятся едоки из Москвы, Ленинграда, Киева, Таллина... Словом, из разных городов. На ваше усмотрение. Печатать фотографии больше не нужно, это мы сделаем сами... У нас есть специальные материалы, которые обеспечивают высокое качество. Очень дорогие, к тому же, здесь таких не достать, — смущенно поясняет он Торману, который снова начинает издавать скрежет зубовный.