Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект

В принципе это вариация мотива безвременья, который впервые встретился в черновиках «Песни об обиженном времени» (1973): «И теперь в безвременьи / Вспоминают гении» (АР-1-157). А в октябре 1974-го Высоцкий недвусмысленно высказался на эту тему в одном из интервью: «“А вот недавно вышла ваша пластинка с шуточной песней ‘Утренняя гимнастика’, ‘Черное золото’, ‘Мы вращаем землю’… Это компромисс с властью, для того чтобы выпустить пластинку, или вы сознательно уходите от острых тем?”. Высоцкий нахмурился, поискал, куда бы сунуть окурок… <…> Понимаете, в чем дело, ребятишки… — Он смотрел на нас, как на приятелей, которым вынужден сообщить досадную весть. — Дело в том, что мы живем в безвременье… <.. > Не буду пытаться цитировать Высоцкого — не много запишешь, когда человек смотрит тебе в глаза. Вот ответ Высоцкого, как он запомнился.

Безвременье — это когда ничего не происходит. Если после двадцатого парт-съезда начались перемены, был разоблачен культ личности, в обществе запахло весной, народ-победитель услышал хотя бы часть правды о происходившем в стране, то сейчас все затянуто ледком равнодушия, народ не чувствует себя народом, всё решается без него.

…Безвременье — это безвременье…

Высоцкий проверил взглядом гитару в углу, стряхнул пепел и назидательно поднял палец: “И поэтому, если мне удается в фирме “Мелодия” издать пластинку с “Утренней гимнастикой”, - это хорошо! Я знаю — придет уставший человек с работы, поставит мою пластинку, и ему станет чуточку легче жить… Давай следующий воп-рос!»91

Как сказано в «Песне об обиженном времени» — на этот раз в основной редакции: «…И тогда обиделось время — / И застыли маятники времени. <…> Обижать не следует время — / Плохо и тоскливо жить без времени». Позднее этот мотив будет развит в «Аэрофлоте» (1978): «Но в Хабаровске рейс отменен — / Там надежно застрял самолет. / Потому-то и новых времен / В нашем городе не настает», — и в стихотворении «Я никогда не верил в миражи…» (1979): «Мы тоже дети страшных лет России, / Безвременье вливало водку в нас».

В свете сказанного неудивительно, что советский режим казался Высоцкому вечным: «Когда-то я поспорил с Высоцким и Аксеновым, — вспоминает Вадим Туманов, — с каждым на ящик коньяку. Оба не верили, что Советский Союз развалится при нашей жизни… Столько лет прошло! Володя мне часто об этом напоминал: “Ну когда же наш нерушимый развалится? Я б тебе десять ящиков припер!”»[2514].

Известно и другое высказывание Высоцкого, где он говорит об «Архипелаге ГУЛАГ» Солженицына: «Он один сотряс такую махину, которая казалась вечной»[2515]^[2516][2517].

А образы, аналогичные махине, можно найти и в следующих цитатах: «Но понял я: не одолеть колосса. / Назад, пока машина на ходу!» /3; 143/, «Такую неподъемную громаду / Врагу не пожелаю своему» /3; 103/, «Многотрубные увальни вышли в почет» /5; 107/, «Марш футбольной команды “Медведей”» /4; 145/, «Появился дикий вепрь огромадный — / То ли буйвол, то ли бык, то ли тур» /1; 237/, «Бык Минотавр ждал в тишине / И убивал» /3; 155/.

Как писал Николай Бердяев, «личность неизбежно восстает против государства, этого “холодного чудовища”, которое давит всякое личное существование»94.

И, наконец, третье сходство между двумя судьбами лирического героя и советской властью состоит в том, что обе старухи — Кривая и Нелегкая — смеялись над ним, так же как и представители власти: «И хихикали старухи / безобразные» = «Вон тот кретин в халате / Смеется над тобой» («Баллада о манекенах», 1973), «И надо мной, лежащим, лошадь вздыбили / И засмеялись, плетью приласкав» («Я скачу позади на полслова…», 1973; черновик-АР-14-192).