Энцо Феррари. Биография

Но унижения только начинались. Осенью 1939 года было объявлено, что предприятие Мазерати переезжает — вместе со всеми машинами, инструментами, запчастями и прочим багажом — в Модену. В компании началась масштабная реорганизация, в результате которой Адольфо Орси занял должность президента, а его шурин Альсесте Джакомацци стал генеральным директором. Какая наглость с их стороны! Они активно обхаживали Альберто Массимино, соблазняя его уйти из Ferrari и стать главным дизайнером Maserati. Более десятка лет Феррари был хозяином местного автоспорта, центром притяжения во всем, что касалось автомобилей. А теперь эти захватчики, эти незваные гости обустраивали свою мастерскую на Виа Чиро Менотти, находившуюся не далее как в нескольких кварталах от Scuderia. Гоночное предприятие Мазерати продолжит работу якобы под руководством Биндо Мазерати, получившего статус ключевой фигуры, хотя на самом деле всех братьев понизили: их сделали высокооплачиваемыми сотрудниками, но при этом они почти не влияли на генеральную политическую линию компании. Семья Орси планировала серьезную экспансию. Теперь, когда война стала неизбежностью, компания собиралась расширить бизнес за счет массового производства свечей зажигания, батареек, небольших трехколесных грузовиков доставки и широкого спектра разнообразных токарных, фрезерных и шлифовальных станков. Также в планах компании было заняться капитальным ремонтом вышедших из строя военных грузовиков, что также сулило большие прибыли.

В сравнении с этой бурной деятельностью, развернувшейся на другом конце города, трудовые перспективы Энцо Феррари смотрелись совсем невыгодно — он играл в низшей лиге. Потом, в декабре 1939 года, к нему обратился молодой Альберто Аскари, сын покойного Антонио, и его друг маркиз Лотарио Рангони Маккиавели ди Модена, богатый и уважаемый моденский дворянин. Аскари, пухлый и добродушный 21-летний молодой человек, которого друзья называли «Чиччо» («Бочонок»), был мотогонщиком с крепнущей репутацией. Он выступал за заводскую команду Bianchi и одновременно управлял компанией по перевозке топлива из Северной Африки в Италию в партнерстве со своим другом и наставником Луиджи Виллорези, выхлопотавшим ему отсрочку от службы в армии. Рангони же был энтузиастом-любителем, принявшим к тому времени участие в ряде второстепенных гоночных этапов в Эмилии и имевшим маленькую мастерскую для своих собственных машин, находившуюся неподалеку от базы Scuderia.

Эти двое пришли к Феррари с предложением построить пару спорткаров для предстоящей Mille Miglia, которая хитрым манером в типично итальянском стиле была реорганизована и переименована в Gran Premio di Brescia. Проходить гонка должна была по укороченному маршруту, соединявшему Брешию, Кремону и Мантую. От старого маршрута отказались после аварии 1938 года в Болонье, в которой погибло десять зрителей, а еще двадцать три получили травмы различной степени тяжести. Но это была прежняя Mille Miglia, с той лишь разницей, что теперь гонка проходила по 164-километровому отрезку общественных дорог — вместо прежнего маршрута длиной в тысячу миль. Просто теперь гонщикам было необходимо преодолеть десять кругов. По иронии судьбы, теперь зрителям угрожал десятикратно больший риск попасть под колеса, чем на старом маршруте.

Феррари согласился собрать машины, приняв решение за ужином в канун Рождества 1939 года. В то время как большинство семей проводили время вместе, либо за молитвами, либо за празднествами, отмечая наступление одной из самых святых ночей в году, Энцо Феррари был занят делами. Для большинства итальянцев, даже для тех, кто, по словам Феррари, «был лишен дара веры», канун Рождества был священным днем, выделенным под проведение семейных сборищ и обязательное посещение церковных служб. То, что Энцо Феррари тратил это время на гоночные дела, подчеркивает не только исключительную интенсивность, с которой он вел дела своего предприятия, но также и все лицемерие его клятвенных заверений в преданности сыну и супруге. Такое поведение едва ли было необычным в его случае, окружающие также не раз заставали его погруженным в работу в пасхальные воскресенья, дни Рождества и все прочие многочисленные праздничные и выходные дни, коими усеян итальянский календарь.