Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Поскольку в таких условиях кровопускание оказывалось непродуктивным, врачи решались на множество отчаянных и экспериментальных процедур. Одна из них, разработанная в 1830-е гг., была многообещающей и, как ни странно, в конечном счете и послужила основой для современной терапии холеры. Регидратация. Так как было очевидно, что пациенты теряют жидкость со смертоносной быстротой, многие врачи, вопреки традиции, пытались восполнять жидкости организма, а не усиливать их отток. Но обильное питье приводило к тому, что и без того истощенные больные испытывали еще большие позывы к мочеиспусканию. Главным образом эта процедура лишь приближала их смерть.

Более агрессивной альтернативой была манипуляция, которую можно представить как обратную флеботомию, когда жидкость не выпускают из вен, а, наоборот, вводят в них воду. Однако и эта ранняя форма регидратации никак не улучшала прогнозы пациентов. Не понимая, сколько нужно жидкости, врачи часто вводили слишком много, чем провоцировали сердечную недостаточность. К тому же, не имея понятия о микробах и необходимости стерилизовать воду, они обеспечивали пациентам септицемию.

Еще одну проблему составляла соленость воды. Врачи, что объяснимо, стремились заместить подобное подобным и вводили изотоническую жидкость, то есть с тем же уровнем солености, что у крови. Но, к сожалению, при холере ткани организма могут усваивать только гипертоническую жидкость – с гораздо более высокой концентрацией солей. На протяжении всего столетия зачастую наблюдался один и тот же результат: введенная в вены жидкость просто утекала в кишечник, усиливая и без того обильный стул в виде рисового отвара.

Только в 1908 г. британский врач Леонард Роджерс предложил две дополнительные методики. Во-первых, он сконструировал «холерную» кровать с большим отверстием посередине, под которое ставилось ведро для сбора испражнений в виде рисового отвара, что позволяло оценить потерю жидкости. Компенсировать ее Роджерс предлагал постепенно – с помощью капельницы, что позволяло избежать внезапной остановки сердца. Не менее важно и второе нововведение Роджерса: применение гипертонического солевого раствора на дистиллированной воде. Эту жидкость организм удерживал, и заражения крови она не вызывала. Разработки Роджерса позволили снизить летальность холеры в два раза – до 25 %. Позже методика стала еще совершеннее благодаря пакетированным смесям поваренной соли, сахара и электролитов, которые можно было развести в ведре с чистой водой, – появилась возможность пероральной регидратации. Она эффективна потому, что глюкоза, содержащаяся в растворе, усиливает способность кишечника всасывать соли, а с ними и воду. Эта нехитрая, недорогая, легко применимая стратегия снизила смертность от холеры еще больше и остается основным средством ее лечения с тех пор, как вошла в медицинский обиход в 1970-е гг.

Возникает резонный вопрос: почему врачи продолжали экспериментировать с регидратацией, которая на протяжении столетия стабильно показывала неблагоприятный исход? Дело в том, что часто и безуспешная регидратация производила чудесные, как казалось, и заманчивые кратковременные эффекты. Даже тяжело больные как будто бы шли на поправку. Мучительные судороги, ощущение надвигающегося удушья, охлаждение тела – все это вдруг отступало. Пациент садился в кровати, болтал и успевал переписать завещание, прежде чем болезнь неминуемо возвращалась и снова шла своим чередом.

Однако из всех методик лечения эпидемической холеры, принятых в XIX в., самой болезненной была, пожалуй, кислотная клизма. Назначать ее стали в 1880-е гг., на волне чрезмерного оптимизма, вызванного открытием холерного вибриона. Воодушевленные врачи рассуждали так: теперь им наконец-то известно, что за враг перед ними и где он поселился, и поскольку это бактерия, она, как доказал Листер, должна бояться кислоты, значит, можно уничтожить захватчика и восстановить здоровье пациента, залив ему в кишечник карболовой кислоты. И хотя ни Кох, ни Листер никогда не высказывались в пользу подобной процедуры, среди их итальянских последователей тем не менее были доктора, попытавшиеся применять ее во время эпидемии 1884–1885 гг. Кислотная клизма была экспериментальным методом лечения, который, по их мнению, отвечал логике открытий Коха и практик Листера. Однако результаты он дал крайне удручающие и продемонстрировал, что поспешный и неосмотрительный перенос из лаборатории в больницу научных достижений вроде микробной теории болезней может привести к летальным последствиям.

Эпидемиология и неаполитанский прецедент