Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Дошло до того, что в самый разгар эпидемии печально известные доходные дома Нижнего Неаполя посетил сам король Умберто I и призвал «выпотрошить» (sventramento) их. Под этим «хирургическим» вмешательством он подразумевал операцию по удалению трущоб, где угнездился холерный вибрион. Чтобы исполнить обещание государя, в 1885 г. итальянский парламент принял законопроект о Risanamento – восстановление здоровья города. В 1889 г. первые удары кирки ознаменовали старт кампании. Работы велись с перерывами на протяжении почти 30 лет – до 1918 г.

Согласно миазматической концепции фон Петтенкофера, холерный вибрион угрожал Неаполю не потому, что попадал в источники питьевой воды, как полагали Джон Сноу и Роберт Кох. Петтенкофер утверждал, что болезнь возникала не в тот момент, когда бактерии проникали в кишечники народонаселения, а когда добирались до грунтовых вод под городом. Там, если температура и влажность позволяли, бактерии ферментировались, выделяя ядовитые испарения, и горожане их вдыхали. Самые уязвимые заболевали, и половина из них умирала.

Опираясь на эту миазматическую теорию, градостроители разработали план, который обещал навсегда избавить Неаполь от холеры. Первый оздоровительный шаг состоял в том, чтобы обеспечить городу достаточное количество чистой воды, но не для питья, а для защиты почвы от загрязнения нечистотами. Вода требовалась для очистки улиц и промывки канализационных стоков и коллекторов, чтобы удалять экскременты, содержащие холерный вибрион, не создавая угрозы здоровью населения. Обеспечив подачу чистой воды, инженеры выстроили под улицами огромную сеть канализационных трубопроводов и ливневых стоков, чтобы собирать и выводить из города всю грязь.

Построив под землей гидротехнические сооружения, проектировщики взялись за наземные объекты. В первую очередь требовалось снести переполненные многоквартирные дома, «проредить» население и поднять уровень улиц, насыпав щебня до второго этажа. Делалось это для того, чтобы между почвой и горожанами появился изоляционный слой – он должен был собирать ядовитые испарения, идущие из-под земли, и предотвращать их просачивание в воздух.

В конечном итоге генеральный план «рисанаменто» предполагал, что Неаполь, испещренный узкими извилистыми улочками, поделит пополам широкий главный бульвар, получивший название Корсо Умберто I, а в народе известный как Ретифило, что значит «прямой участок дороги». Его проложили вдоль направления преобладающего ветра. По задумке проектировщиков бульвар под прямым углом должны были пересекать широкие улицы с отдельно стоящими зданиями. Вместе все эти улицы образовывали «мехи здоровья» города. Они должны были впускать в сердце города воздух и солнечный свет, высушивать почву и развеивать все зловония, чтобы они не причиняли горожанам вреда.

Предполагалось, что впредь обновленному Неаполю, защищенному внизу и наверху, азиатская холера уже не сможет грозить возвращением. Он стал единственным настолько крупным городом, полностью перестроенным лишь за тем, чтобы победить одну-единственную инфекционную болезнь.

Реконструкция: оценка результатов

Неизбежно возникает вопрос: насколько эффективно реконструкция городов послужила достижению великой цели – победе над холерой? И в Париже, и в Неаполе она показала неоднозначные результаты. Здравоохранная оборона Парижа подверглась проверке во время пятой пандемии, в 1892 г., когда крупная эпидемическая вспышка произошла в Гамбурге. В тот год в Европе серьезно пострадал он один. Парижу повезло куда больше, чем Гамбургу, однако избежать встречи с болезнью тоже не удалось, в отличие от индустриальных городов Северной Европы. В перестроенном центре Парижа было зарегистрировано лишь несколько случаев заражения, но главный изъян проекта Османа заключался в том, что он нимало не позаботился об участи, в том числе санитарной, всех тех рабочих, которых переселил из центра в пригороды. Там проблемы перенаселенности, некачественного жилья и нищеты никуда не делись, и холера вернулась в 1892 г. эпидемией, достаточно сильной, чтобы показать истинную цену грандиозных претензий Второй империи. Холеру изгнали из центра, и она перебралась на окраины.