Эпидемии и общество: от Черной смерти до новейших вирусов

Кроме того, появилось множество фильмов и книг, посвященных пандемическим катастрофам, например: триллер Вольфганга Петерсена «Эпидемия» (Outbreak, 1995), фильм ужасов Ларса фон Триера «Эпидемия» (Epidemic, 1987), относительно недавний фильм Стивена Содерберга «Заражение» (Contagion, 2011), бестселлер 1994 г. «Эпидемия», написанный Ричардом Престоном (The Hot Zone)[52], документальная книга Лори Гарретт «Грядущая чума: вновь возникающие болезни в мире, утратившем равновесие» (The Coming Plague: Newly Emerging Diseases in a World Out of Balance, 1994), а также отчет хирурга Уильяма Клоуза «Вирус Эбола: документальная повесть о его первом появлении в Заире, написанная врачом, который был там в это время» (Ebola: A Documentary Novel of Its First Explosion in Zaire by a Doctor Who Was There, 1995). По словам руководителя ЦКЗ Дэвида Сэтчера, все это создало «эффект CNN», когда общество воспринимает что-то как непосредственную опасность, хотя на самом деле риск невелик.

Более опасная эра

В этой атмосфере всеобщей обеспокоенности лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине Джошуа Ледерберг предложил термин «новые и повторно возникающие инфекции», чтобы обозначить наступление этой новой эры. Он писал: «Возникающие инфекционные заболевания – болезни инфекционного происхождения, заболеваемость которыми у людей выросла за последние два десятилетия или угрожает вырасти в ближайшем будущем»{261}. Такие новые заболевания, как СПИД и лихорадка Эбола, ранее не были известны в качестве болезней человека. Вновь возвращающиеся инфекции, например холера и чума, были хорошо знакомы, но теперь заболеваемость ими резко возросла или же расширился их ареал.

Цель, которую Ледерберг преследовал, вводя новую категорию болезней, состояла в том, чтобы доходчиво объяснить: эпоха эйфории в отношении искоренения заболеваний кончилась. И вместо того чтобы обсуждать перспективы искоренения, Ледерберг заявил, что инфекционные болезни «остаются главной причиной смерти во всем мире и на нашем веку они побеждены не будут. ‹…› Нет сомнений, что появятся новые заболевания, хотя точно предсказать, где именно и когда, невозможно»{262}. На самом деле между человечеством и микробами идет дарвиновская борьба за существование, и перевес на стороне микробов. Смысл сурового послания Медицинского института состоял в том, что США и странам Запада угрожает серьезная опасность и риск эпидемий выше, чем когда-либо в истории.

Одной из важнейших причин этой новой уязвимости была сама вера в то, что болезни можно и нужно искоренять. Всеобщая убежденность, что в истории инфекционных болезней пора ставить точку, создала атмосферу, которую разные критики называли кто атмосферой беспечности, кто оптимизма, самоуверенности и высокомерия. Отсутствие сомнений в неизбежной победе привело индустриальный мир к преждевременному одностороннему разоружению. В течение 50 лет светила медицины единодушно заверяли общественность, что опасность миновала, а федеральное правительство и правительства штатов сворачивали программы по борьбе с инфекционными заболеваниями и сокращали расходы на них. Прекратились инвестиции частного сектора в разработку новых классов антибиотиков и вакцин, программы подготовки медицинского персонала устаревали, разработка и производство вакцин были сосредоточены всего в нескольких лабораториях, а исследования, связанные с инфекционными болезнями, уже не могли рассчитывать ни на поддержку фондов, ни на участие лучших умов. На самом пике этой тенденции, в 1992 г., федеральное правительство США выделило на эпиднадзор за инфекционными заболеваниями всего 74 млн долл., потому что чиновники здравоохранения сочли более приоритетными другие жизненно важные проблемы: хронические заболевания, потребление табака, болезни пожилого возраста и ухудшение состояния окружающей среды. Поэтому степень неподготовленности Америки к неожиданным вызовам, связанным с возникновением новых инфекций, оказалась обескураживающей. В качестве иллюстрации можно привести отрезвляющую цитату из отчета ЦКЗ, сделанного в 1994 г.: