Эпидемия выгорания. Как спасти себя и других от хронического стресса, бессонницы и потери мотивации

ВЗГЛЯД В ГЛАЗА

Все в масках: я, медсестры, волонтеры, пациенты. Все, что мы можем видеть, – глаза друг друга. Может быть, глаза – это окно в душу? В них я вижу боль, страдание и страх. Но также любовь, сострадание и надежду. Пусть каждый будет в безопасности.

Но что произойдет, когда у нас не останется больше сил выносить все это?

Когда ты просто не можешь уйти

Кори Файст уже и так открыто критиковал безразличие к причинам, ведущим к врачебному выгоранию, но именно трагическое самоубийство его невестки Лорны Брин в конечном итоге заставило Кори и его жену Дженнифер Файст – сестру Лорны – серьезно заняться этой темой. Они взяли на себя ответственность донести до работников сферы здравоохранения всю правду о выгорании и поставить ее на первый план.

Доктор Лорна Брин была главврачом отделения неотложной помощи в Нью-Йоркской пресвитерианской[2] больнице Аллена и доцентом Колумбийского университета. Она работала на передовой, когда первая волна коронавируса разрушала ее город. Она сама только что оправилась от COVID-19: буквально через три дня после того, как у нее спала температура, Лорна вернулась на работу. Медицинское сообщество еще не сталкивалось с подобным вирусом и около 20 % ее коллег тоже заболели, но быстро вернулись к работе. Теперь мы знаем, что даже если у вас отрицательный ПЦР-тест, то все равно нет никакого способа определить, как долго болезнь будет истощать ваше тело и затуманивать разум.

Файст вспоминает, как в свой первый рабочий день Лорна описала больницу как «Армагеддон». Через полгода после смерти своей невестки он все еще переживал утрату. Но при этом все так же полон решимости сделать так, чтобы история ее выгорания принесла пользу другим людям. Через два дня после публикации статьи о Лорне Брин в New York Times он и его жена Дженнифер основали компанию Фонд героев Лорны Брин (29). Брин искренне заботилась о своих пациентах, но это не стало единственной причиной ее выгорания. К ее смерти привели стечение обстоятельств и разрушенная культура здравоохранения.

«Культура медицины такова, что врачи не просят о помощи и не получают ее, потому что это было бы признаком слабости, – говорит Файст. – Лорна говорила, что происходящее выбивало ее из колеи, и все же она никогда не чувствовала, что может сделать перерыв, из страха осуждения и непонимания коллег, так что… здесь слишком много слоев».

Кори описал, что выгорание Лорны было стремительным. Всего пять месяцев назад она опубликовала в журнале статью, как смягчить эмоциональное выгорание в отделении неотложной помощи. А уже в апреле 2020 года оно лишит ее жизни.

По словам Файста, в ее смерти играют роль множество факторов:

Во-первых, Лорна заразилась COVID-19 и столкнулась со всеми последствиями нового вируса: переутомление, истощение и туман в голове. Теперь мы понимаем, что эти симптомы являются частью болезни, но тогда мало кто об этом знал. Она слишком быстро вернулась к работе, но была попросту уничтожена. И вдобавок к тому, что она все еще была больна и не восстановилась, ей пришлось столкнуться с таким количеством смертей, с каким она никогда не сталкивалась до этого. А ведь она была профессиональным врачом в одной из Нью-Йоркских больниц. Добавьте сюда чувства бессилия: ты ничем не можешь помочь умирающим пациентам. Ведь врачей учат спасать людей! И когда у них нет никаких инструментов для этого, они как будто теряют почву под ногами.

Всего через несколько дней после того, как она вышла на работу, семья насильно поместила ее в стационар психиатрического отделения Университета Вирджинии. Для человека, прежде никогда не сталкивавшегося с психическими проблемами, это было крайне шокирующе и неприятно. Брин боялась, что ее коллеги обратят внимание на неспособность приспосабливаться к обстоятельствам, и это «убьет ее карьеру». Проходя курс лечения в Вирджинии, «она была убеждена, что ее медицинская лицензия в Нью-Йорке будет отозвана, и она никогда больше не сможет работать», – сказал Файст.