Эпизод 2. Антиканон

... Кому это все надо?

Ответ она знала. Даже слишком хорошо.

Шеф действительно воспринял ее инициативу с искренним восторгом, и даже попросил кого-то из сотрудников – того самого Пао, например – оказать ей содействие. Вот только никаких других обязанностей с нее не сняли.

После двухнедельной скачки с препятствиями идея взорвать рынок СМИ серией статей на непривычную, да и, скажем честно, малопопулярную тему, казалась откровенно идиотской. И совсем идиотским казалось то, что она делала на Триибе. А главное, некуда было наклеить слово «профессиональный», которое бы подвело под все ее поступки рациональные объяснения.

Из оконного транспаристила, по вечерам добровольно работавшего зеркалом, на нее глядело незнакомое усталое лицо.

... Какая разница, как я выгляжу?

Она поднялась с кресла, прошла в коридор и выбралась на террасу.

Накрапывал дождик. Капли текли по лицу и путались в волосах. Волосы тут же захотелось взъерошить. И не оглядываться на мнение оконного транспаристила. Просто потому что так хочется.

Никого не хочу видеть, подумала Падме.

... И его – тоже. Тем более – его.

... Надоело улыбаться, надоело делать вид. Все надоело.

... Я высплюсь, завтра у меня будет другое настроение, и я прекрасно проведу интервью.

Она решила, что сегодня просто все бросит и уйдет домой. Повернулась спиной к городу и высокоскоростной трассе, и коридор уже обдал ее приветливым теплом, когда по террасе вдруг скользнул совершенно неуместный луч.

Падме обернулась. Кто-то умудрился припарковать двуместный флаер в аккурат за бортиком террасы, а сам уже перелезал через этот бортик.

- Привет.

- А вы время не перепутали?

Улыбка – уголком рта. Очень знакомая улыбка.

- По-моему, я как раз угадал.

- Вообще-то я домой собиралась.

- Могу подвезти.

- Ситх с вами, - выдохнула она. - Только заберу кое-что.

Мимолетным взглядом чиркнуть по транспаристилу – не слишком ли взъерошены волосы. Забрать сумочку, оставить на столе творческий беспорядок с многочисленными культурными слоями, вернуться на террасу и услышать:

- Помочь?

- Вот еще, - сказала она, примериваясь к метровой преграде. И, мимоходом – к человеку, который стоял рядом и с заметным интересом наблюдал за процессом.

Падме бодро закинула ногу за бортик, при этом едва не уронила сумочку вниз. Подтянула вторую ногу и оказалась на другой стороне. Перешагнула через пылающий внизу город.

Разговаривать ей не хотелось. Только обгонять дождевые облака и разглядывать витрины сквозь вечернюю дремоту.

- А куда мы летим?

- Это ваш любимый вопрос?

- Как это?

- Прошлый раз вы тоже это спросили. Где-то на полпути.

- Я хочу домой, - упрямо и не поворачивая головы.

Скайуокер выскочил с трассы и остановил флаер.

- И куда это? Вниз, вверх?

Язвительный тон раздражал.

Падме огляделась, пытаясь не выдать беспомощность. Играть в вежливость ей давно расхотелось, для этого она чувствовала себя слишком разбитой.

- Послушайте, зачем вы пришли?

- Посмотреть, как вы будете злиться. Вам идет.

- Это не ответ.

- Нет, это как раз ответ.

- Разговор получается бессмысленным.

- Ничего. Мы можем потом подискутировать на ваши любимые темы.

- Это на какие?

- Ну, о политике, конечно.

- Так вы для этого пришли? Чтобы поговорить со мной о политике?

- Нет, - звучало честно.

Падме ничего не ответила.

Облако нагнало их, и забарабанило по бортику спидера косыми стрелами. А вокруг был город и миллионы пустых глазниц-окон. Ей показалось, будто ее рассматривают, и она поежилась.

- Вернитесь на трассу. Мне не нравится висеть в воздухе.

- Почему?

- Страшно.

- А лететь не страшно?

- Нет.

Опять знакомая кривая улыбка. Не предвещающая ничего хорошего, подумала Падме. И не ошиблась. Потому что в следующую секунду флаер резко повернул налево, пересек трассу, едва не впечатавшись в грузовик, а потом на максимальной скорости принялся набирать высоту. Ей пришлось вцепиться в поручни.

- Вы издеваетесь?

- Да, - спокойно. – А можно задать вам один вопрос?

Флаер сбавил скорость и теперь ровно плыл по трассе.

- Ну.

- У вас такие длинные ногти для нападения или защиты?

Она резко отдернула руку, сообразив, что то, что она приняла за поручень, было чужим запястьем. Этого не следовало делать. Двигатели флаера замолкли, и машина, едва не перекувырнувшись, начала опускаться вниз.

Теперь ногти впились в руку почти с наслаждением.

- Вам говорили, что у вас склонность к садизму?

- Неоднократно. Включите двигатели!

- Не получается, - он подергал рукоятки.

- Я знаю, что это не так!

- Нет, мы правда падаем.

- Включите двигатели! – заорала она. – Немедленно! Это приказ!

Скайуокер рассмеялся.

- Так точно, - сказал он, и мягко потянул рукояти на себя. – Между прочим, мы почти у вас дома. Ну так что, до завтра?

Флаер медленно спускался на посадочную площадку одного из тишайших районов средних уровней. Одинаковые терракритовые цилиндры зданий хранили в своих внутренностях одинаковые представления обывателей о благополучии и счастье.

Падме не знала, что отвечать. Дурацкие выходки на трассе прогнали усталость. А вместе с усталостью исчезло и что-то другое.

- Завтра наступит уже через три часа.

- Через два с половиной.

- Хотите кофе?