Эпизод 2. Антиканон

- Нет, пилот эскадрильи на «Виктории». Вообще он должен был бы стать комэском. Я надеялся, что штаб даст нам третью эскадрилью, только пока с этим глухо. Так что этот парень остался простым пилотом.

- И что, он не обрадовался?

- Наоборот, - Анакин пожал плечами.

- Поняла: ты бы на его месте не обрадовался.

- Не знаю. Ему просто нравится летать. Мне тоже, - к фразе прицепился выразительный хмык.

- Только иначе.

- Да.

- Что тебе еще нравится?

- В каком смысле?

- В прямом. Ты сказал, что любишь летать. А еще?

- Не знаю.

- Раньше тебе нравилась техника.

- И сейчас нравится. Только вполне хватает приборных панелей на мостике.

- Я имела в виду до войны, - уточнила Падме.

- До войны? - Анакин покачал головой. - Я почти не помню, что было до войны.

Он не соврал. Смотрел на те времена словно сквозь пелену. Только пелена была разноцветной. Синяя – цвета кадетской формы, грязно-зеленая – цвета службы во внешних регионах, белая – цвета колонн Храма. А была еще желтая пелена, эдакое толстое покрывало, которое ни в коем случае нельзя было приподнимать, потому что за ним пряталось слишком много всего – лавка старьевщика, и коробки с металлоломом для сортировки, и другие коробки с совсем безнадежным хламом, и склад двигателей, а еще ворованные детали и разбитый на гонках кар, и...

... он всегда знал, когда мама вернется домой...

... ряд глиняных жилищ, туповатый дроид, и кантина в Мос-Эспа, контрабандисты, джавы, Киттстер, вкус воды на высохших губах, два солнца над головой и мелкое раскаленное крошево под босыми ногами...

... голос, знакомый голос, мама зовет ужинать...

... маленькая почти взрослая девочка, и маленький совсем уже взрослый мальчик, неуклюжее ушастое существо и рядом с ним - странный длинноволосый незнакомец, а потом первые и последние выигранные гонки, победа и...

... ни о чем не жалей!

... тревожная ночная пустыня и череда скал, синее пламя в руке и куски тел под ногами...

... и погребальный костер.

Каплей крови под слоем песка.

- Я так и думала, - сказала маленькому совсем уже взрослому мальчику маленькая почти взрослая девочка.

Ресницы сомкнулись и разомкнулись – щелк! – и все вернулось в настоящее.

Только пауза еще висела в воздухе. Долгая и неловкая, без боя сдавшаяся перед натиском трещавшего в углу кантины холовизора.

Друг напротив друга сидели два очень разных человека. Они оба хотели забыть о том, чего у них никогда не было: детства.

- Этот парень, бывший штрафник... Он тоже будет на Вероа?

- Будет, - Скайуокер кивнул.

Теперь он опять не слышал шума кантины.

- А джедай? Кеноби вернется на «Викторию»?

- Понятия не имею.

- Если у Ордена будут подозрения...

- На этот раз нас ничто не остановит.

- Какой пафос! «Нас» - это вас с Палпатином?

- «Нас» - это флот Республики.

Это прозвучало резко. Даже чересчур резко, подумал он. Увидел лицо сидящей перед ним женщины – солнечную, искреннюю, гордую улыбку - и понял, что именно это она и хотела услышать.

Улыбка стала лукавой.

- И ты у нас теперь решаешь за весь флот?

- Ну, кто-то же должен решать, - уголок губ скривился.

- Кого ты посвятишь в этот план?

- Свой экипаж.

- Как это?

- Вернее, все экипажи моего соединения. Я расскажу команде о том, что мы должны ликвидировать эту базу. Любой ценой.

Она с минуту не отвечала. Допила кофе.

- Даже если... И что будет дальше?

- Война.

- А после войны?

- Мир. И новая война.

- Зачем?

- Потому что так было всегда.

- И в этом есть смысл?

- Больше, чем кажется на первый взгляд.

- Ты мне не все рассказал.

- Не все, - согласился Скайуокер. – Принести тебе что-нибудь?

- Это ты так вежливо решил сменить тему?

- Нет. Я просто хочу выпить. Тебя чем-нибудь угостить?

- Ну, можно вина. Только сладкого.

- Сейчас.

Анакин поднялся и направился к пустой стойке.

- Хозяин, - позвал Скайуокер.

Гибрид с нарочитым интересом уткнулся в орущий холовизор и делал вид, что ничего не слышит и не замечает.

- Хозяин, - громче сказал Анакин. – А ты мне скидку для постоянных клиентов дашь? Или я сам возьму? Считаю до трех, на счет три...

- Ну, чего тебе?

- Мне виски, девушке вина. Только сладкого.

Пока гибрид возился со стаканами, Скайуокер повернул голову в сторону. Падме так и сидела за столом, подперев голову руками, маленькая и хрупкая. Показалось, что она легко улыбнулась.

В этот момент рядом звякнуло стекло.

- Так, это что у тебя за дрянь?

- Хорошее вино, - уверил гибрид.

- Хорошее? – Анакин ловко выхватил у него открытую бутылку и понюхал. – А почему кислятиной пахнет?

- Слушай, ты чего нарываешься?

- Кто нарывается? Это ты сам нарываешься. Я же сказал, сладкого!

Содержимое следующей бутылки Скайуокер попробовал на вкус.

- Пойдет, - сказал он, расплатился и вернулся за столик.

Падме снова улыбнулась.

Не потому, что так принято, не потому, что разговор споткнулся, и у нее больше не было готовых фраз, а просто так.

- За что будем пить? – спросил Анакин.

- А надо за что-то пить?

- Желательно. Давай за самую любопытную женщину на свете.

- И кто это такая? – она фыркнула, нарочно сделав удивленное лицо.

- Угадай. Она еще и очень красивая.

- Мон Мотма?

- Не знаком.

- Кстати, ее ты точно видел.

- В самом деле? Где?