Эпоха мертвых. Москва

В этом она была права. Командование «Пламени» откровенно предъявляло права на всех детей на территории части, намереваясь учить их нужному чуть ли не круглосуточно. По крайней мере, строился жилой корпус при школе, где дети должны были жить пять дней в неделю. К тому же генерал Лаптев на общем собрании сообщил, что раз в части скопилось еще и немало спасенных сирот, такая организация жизни детей позволяет им не чувствовать себя брошенными. А на выходные их брали родители других детей, тем самым окончательно уравнивая в правах.

– Хорошо, – кивнул я. – Большой, ты точно договорился?

Стоявший с пулеметом в руках Большой кивнул уверенно, сказал:

– Жена побрыкалась, но смирилась.

– А возможные последствия она себе представляет?

– Представляет.

– Хорошо. Ксения, Аня? Как Алина Александровна?

– Как и раньше, – пожала плечами Ксения. – Недовольна, но молчит. В любом случае мы участвуем.

Насчет них я и не сомневался. Реальность такова, что за этот месяц девушки научились достаточно неплохо воевать, но ничего другого, полезного для новой жизни, они не умели. Так что в отличие от остальных именно у них была прямая дорога в отряд. Это ведь не развлечение, а способ зарабатывать на жизнь, а для них так и единственный.

– Ладно, с этим прояснили, – подвел я итог. – Итак, порядок движения в колонне: головной УАЗ, за рулем Шмель, командир машины и наблюдатель – я, Большой – пулеметчик, Маша за снайпера. Идем передовым дозором, дистанция до основных сил – пятьсот метров.

Я выдержал небольшую паузу, давая всем усвоить информацию, затем продолжил:

– «Садок» идет вторым, за водителя – Паша, с ним сестры, охрана и связь. Замыкающий УАЗ: водитель Татьяна, Сергеич на пулемете, Леха за снайпера, Вика – наблюдатель и стрелок. Дистанция между машинами пятьдесят метров. Скорость движения семьдесят в час, связь поддерживать при крайней необходимости, соблюдать режим радиомолчания.

– Не слишком медленно? – спросил Леха. – Если побыстрей, то риску меньше.

– Минирование дороги сомнительно, – ответил я. – Засада на шоссе тоже маловероятна, слишком много пространства для маневра. Да и не думаю, что будет ждать кто-то, движение почти замерло. Зато самый экономичный режим и меньше риска во что-то врезаться с ходу.

– Понятно, – ответил Леха.

– Пять минут на проверку техники и экипировки, чтобы потом не плакать, если что нужное забыли, после чего трогаемся.

Я направился к «уазику», на котором должен был ехать. На полигоне мы его обкатали, машина понравилась, разве что пришлось вечером наклеивать резинки на держатели для железных профилей, прикрывавших борта, очень уж они гремели на кочках, быстро доводя до умопомрачения. В остальном все было удачно, и особенно радовала система упорядоченного размещения груза. Три гнезда под двадцатилитровые канистры за передним рядом сидений, перегородки у бортов под размер патронных цинков, ременные крепежи для «вязанки» одноразовых гранатометов.

Пять «Мух» в машине, два гладкоствольных ружья, в ящиках съемные подсумки с патронами двенадцатого калибра – мало ли что? Гранатный ящик под ногами у пулеметчика. Я откинул лобовое стекло вперед, накрыл его фанерой, установил РПК, зацепив его сошками за примитивные гнезда. Мне ехать справа от водителя, мне и стрелять из него, случись такая необходимость.

Татьяна, недовольная тем, что я назначил ее в другой экипаж, завела мотор второго «уазика». Я оглянулся на нее, и она продемонстрировала мне отставленный средний палец. Ну вот, нарвался на грубость, а ведь совершенно незаслуженно. Она после Шмеля у нас лучший водитель, конечно, но все же после Шмеля. А дозорную машину должен вести самый лучший, а если конкретно, то Мишка Шмелев. Так что сама судьба загнала ее за руль замыкающей колонну машины, а никак не я.

Все было на месте, никто ничего не забыл. Проверили связь, прогрели моторы пару минут и тронулись к КПП. Выпустили нас без проблем, забрав пропуска и сверив список личного состава, после чего стальные ворота с красными звездами закрылись за нами. Шмель начал разгонять наш «уазик», остальные понемногу отставали, чтобы соблюдать дистанцию.

К моему удивлению, настроение было даже приподнятое. Создавалось ощущение, что мы едем в соседнюю область, словно восстанавливая целостность разрушенного мира. Новые места и, главное, новые люди ждали нас впереди. Хотелось знать, как устроились и организовались другие, хотелось посмотреть, чему полезному можно обучиться. Судя по всему, схожие ощущения были не только у меня. Сидевшая сзади и баюкавшая в руках камуфлированную «мосинку» Маша даже что-то напевала, а Большой в задумчивости отбивал ритм подошвой ботинка по спинке моего кресла, вынудив меня обернуться и хлопнуть его ладонью по наколеннику. Он глянул на меня с удивлением, но затем сообразил, что мне не понравилось, и убрал ногу.