Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир

Чьей гибели желает Шерлок? Мы уже знаем, что истинные побудители сновидения – ядро инфантильных желаний, смесь враждебных и сексуальных переживаний, магнит, к которому притягиваются в течение жизни все более сложные образования, также подвергающиеся вытеснению и постепенно окончательно затемняющие суть младенческого желания. Говоря о самых ранних воспоминаниях и о феномене детской амнезии, Фрейд приходит к выводу, что все-таки в детских воспоминаниях остается самое важное, просто под влиянием процессов сгущения и смещения важное перекрывается незначительным, почему и дает Фрейд этим «незначительным» воспоминаниям название покрывающих.

В сновидении вновь возникает имя собаки, которая была у Шерлока в детстве, – Редберд. С означающим «Редберд» связано предостережение Майкрофта Шерлоку об опасности привязанности, чреватой последующей утратой. Слово «Редберд» возникает на странице записной книжки Майкрофта в «Невесте», наряду с Верне и рядом математических формул.

В коллективном интервью Бойда Хилтона с Марком Гейтиссом, Стивеном Моффатом, продюсером сериала Сью Вертью и актрисой Амандой Аббингтон, исполнившей роль Мэри, Аманда и Марк шутливо обыгрывают слово «Redbeard». «Куча народу думает, что Redbeard – это моя собака», – говорит Аманда. «Твоя beard!»⁸³,-подхватывает Марк. Beard, помимо своего первоначального значения «борода», значит также «прикрытие», некая роль для отвода глаз в социально щекотливых ситуациях (например, жена скрытого гея или же «отец»/«старший брат» куртизанки).

Такого рода шутка в устах одного из создателей сериала конечно же не может не наводить на подозрения. Собственно, именно этого и добиваются всегда Моффат и Гейтисс, провоцируя бурное фантазирование фанатов и обнажая параноидальное, бредовое измерение этого фантазирования. Так, в том же интервью они говорят, что последние кадры «Невесты» создают ситуацию, при которой все предшествующие девять серий «Шерлока» могут рассматриваться как галлюцинации викторианского джентльмена-наркомана, безумца, который возомнил себя непогрешимым разгадывателем любых загадок. Сложная архитектоника замысла Моффата и Гейтисса далеко не исчерпывается провокативностью и троллингом зрителей, но об этом более подробно мы будем говорить позже.

Вернемся к Редберду. Здесь нам интересно то, что слово «beard» и впрямь отсылает к прикрытию – покрывающим воспоминаниям. Не так важно, была ли у Шерлока и впрямь собака, которую пришлось усыпить, или же образ пса «сгустился» из каких-то неведомых означающих, подобно хаунду в «Собаках Баскервиля». Важно то, что за этой утратой, в которой, как нас незаметно, но настойчиво пытаются убедить, будто бы сконцентрировалась вся энергия детского травматизма Шерлока, скрывается некое инфантильное фантазматическое ядро: Red beard – это beard какого-то иного смысла⁸⁴.

Но в эпизоде «Скандал в Белгравии» интрига с привязанностью и утратой обретает иное измерение. На сей раз она связана с женщиной (точнее, Женщиной, The Woman). Майкрофт говорит: «Понадобилось так мало: одинокий наивный мужчина, отчаянно желающий покрасоваться, и умная женщина, заставившая его почувствовать себя особенным. Дама в беде. Все как по учебнику: обещание любви, боль утраты, радость искупления; а потом дайте ему головоломку и пусть попляшет».

К боли и утрате прибавляется нечто странное – искупление. Искупление подразумевает вину – Шерлок в чем-то виноват, и вина его, похоже, огромна. Шерлок убивает Магнуссена: но на лужайке, над которой стрекочет вертолет с Майкрофтом и снайперами, стоит маленький мальчик, ожидающий, что его заберет Восточный ветер – смерть.

Пожелание смерти кому-то оборачивается пожеланием смерти себе самому. Не случайно смерть и воскресение Мориарти, смерть и воскресение Ирен рифмуются со смертью самого Шерлока – мнимой, поддельной, но от этого отнюдь не лишающейся своего страшного смысла, отсылающего к какой-то очень ранней конструкции в бессознательном Шерлока. «Мне нужно спуститься очень глубоко», – говорит Шерлок. Спуститься – значит уйти в самые ранние археологические слои «чертогов воспоминаний». И ведут туда гротескные, кровавые «хлебные крошки»: простреленная голова Магнуссена – простреленная голова Мориарти и Невесты – обезображенное лицо якобы погибшей Ирен – разбитая голова самого Шерлока, якобы спрыгнувшего с крыши Барта – Невеста (Мэри), стреляющая в Шерлока…

Взглянем еще раз на формулу, предлагаемую Майкрофтом. На одном ее конце – любовь, утрата, вина; на другом – головоломка. Мы видим, что в жизни Шерлока полное воплощение получает только вторая часть – одержимость головоломками, разгадыванием загадок. Именно эта одержимость, с виду лишенная всякого человеческого компонента, отпугивает от него коллег инспектора Лестрейда. Именно эта одержимость равносильна аддикции, объекту чистого наслаждения, не опосредованного желанием, языком, законом, кастрацией, связью с Другим.