Эпохи Айры. Книга первая

Каждое слово Рубина было правдой — Хранящая ощущала, что путь, предлагаемый Энифом губителен для нее. Осознавая это, она прислушивалась к предостережениям друга и, в конце концов признала, что методы Энифа зашли в тупик. Она нуждалась в другом подходе к изучению голосов.

— Мои слова расстроили тебя. — Заметил Рубин. — Прошу, выслушай меня и поверь каждому слову. Есть иной путь. Я предлагаю познать природу сил, дарованных тебе Перворожденным. Ты должна увидеть, что голоса — не только оружие разрушения, они еще и инструмент созидания. Предлагаю тебе окрепнуть духом, мыслями и только тогда вновь возвращаться к управлению голосами. Если ты все сделаешь правильно, тебе удастся направить протоки в нужное русло. Но для этого спокойствие, уравновешенность, твердость духа должны стать основой твоих сил. Я предлагаю тебе стать руслом для реки голосов.

После медитаций наступало время конных прогулок, во время которых Хранящие непринужденно поддерживали беседы о Архарии, воинах и королях древности, практикуя тэлирский язык. Нередко прогулки превращались в охоту, в результате которой Рубин подстреливал дичь. Тогда, во время обеда, следовавшего за тэлирскими беседами, стол Хранящих украшало свежее жаркое. Трапеза, сопровождалась историями избранника Файро о приключениях, друзьях, удивительных явлениях природы и потому пролетала незаметно. Еще несколько месяцев назад, будучи безымянной пленницей покоев Рубина, Цефея не могла предположить, что спустя годы ей суждено вспоминать часы изнуряющих тренировок, перебирая их в памяти, словно четки. И, вторя судьбе тысяч влюбленных, Хранящая будет улыбаться, вспоминая смущение, с которым она встречала каждое неосторожное прикосновение Рубина. Волей Судьбы воспоминания эти сохранились в памяти Хранящих, хотя могли быть навеки запечатаны в безмолвном прошлом.

С первой минуты тренировок Рубином были установлены необычные правила. Он просил Цефее снять наручи и, услышав отказ девушки, сам стянул их с ее тонких запястий.

— С этого дня и до возвращения Энифа я твой наставник. — Напомнил он. — Если я прошу тебя снять наручи — ты должна исполнить мою просьбу.

— Это единственная твоя защита в сражениях со мной. — Раздраженно заметила Цефея. — Уже забыл, как я едва не убила Энифа?

— Я все помню. — Кивнул Рубин. — Но я защищен от тебя и без заговоренных наручей. Ты никогда не причинишь мне зла. Я верю в это. Прошу и тебя в это поверить.

Исключение заговоренных наручей из тренировок, не было единственной особенностью обучения. Рубин запретил пользоваться Цефее голосами и сражения Хранящих проходили на мечах. К тому же, вопреки ожиданиям избранницы Рагнарека, Рубин оказался воином, превосходившим в своем мастерстве Энифа. Едва начался бой, Цефея сделала выпад, нанесла удар, поставила блок и, спустя мгновение лежала на лопатках, следя за течением облаков в небе. В сражениях на мечах красноволосый Хранящий не знал себе равных. Он бился как дикий зверь, в крови которого на уровне инстинкта был заложен навык нападения. Каждый его шаг сопровождался силой и грацией, меч крушил врагов мощью могучих ударов, а скорость, с которой протекала битва, была столь велика, что Цефея, едва успевая отражать удары наставника, рано или поздно была прижата к земле. Сверкающие дуги, оставленные его клинком, со свистом рассекали воздух, грозя отсечь Цефее пальцы или вспороть живот. Тихо посмеиваясь над непоседливостью подруги, Рубин раз за разом прерывал бой, останавливая кончик меча в дюйме от тела Хранящей. Раздосадованная чередой неудач, Цефея бросила меч в траву и с раздражением призналась: «С Энифом мое сражение было дольше!».

— Эниф могущественный Хранящий, — согласился Рубин, поднимая брошенный меч, — но он не самый умелый воин. Ты забываешь, что я воспитывался кузнецом и кочевниками, а уже после — повторил судьбу всех молодых Хранящих, переняв знания капитанов Имперской армии. Я знаю об оружии столько же, сколько Эниф знает о голосах. Ты отлично сражалась со мной. Твой наставник хорошо обучил тебя. Но твой навык далек от совершенства. Нужно больше старания. И еще больше — терпения.

Переводя дух, девушка опустилась на траву. Она не раз слышала истории о Имперской Академии, в которой десятки лет обучали Хранящих. Почтенные старцы воспитывали истинных избранников Перворожденных. Тех, что могли обуять мощь голосов, подчинить потоки мыслям и без страха нести знание своего бога. Цефея, задумавшись о том, сколько времени на обучение может уйти у нее, отчаялась: «Мне понадобиться годы…» — прошептала она.

— Все так. — Согласился Рубин, присаживаясь рядом. — У любого другого на это ушли бы годы. Только не у тебя. — Решительно заявил Рубин. — Ты многому научилась за месяцы, проведенные в Айре. Я с трудом угадываю в тебе девушку, проснувшуюся в моих покоях в первый день весны. Забудь, наконец, о сомнениях и доверься мне и Энифу. Когда-то кочевники поделились со мной многими тайнами. Пришло время поделиться этими знаниями с избранницей Рагнарека.