Эпохи Айры. Книга первая

— Ты видишь ее душу. — Мягко поправил Хранящую наставник. — Твоему взору теперь доступно больше, чем остальным в мире Под Горой. Наслаждайся, изучай. Когда будешь готова — дай знать и мы приступим к новым урокам.

Весь остаток дня Цефея провела с завязанными глазами, наблюдая за движением потоков. Рубин, осторожно подхватив ее под локоть, провел в лес. Он рассказывал ей о потоках, о движении сил и круговороте голосов, которые не испарялись бесследно, а возрождались вновь. Будто приоткрыв завесу в незримый мир, Создатель позволил Цефее восхититься красотой широких рек, чьи воды были сплетены из золотых нитей; удивиться густым лесам, где ветви деревьев венчали листья из самоцветных монет. Но более всего, Цефея поражалась лунам, сотканным из бесчисленного числа разноцветных струн.

На следующий день Цефея вернулась к тренировкам. Рубин, завязав Хранящей глаза, отошел на несколько шагов и попросил ее прислушаться к музыке голосов.

— Это музыка Айры, — сказал он, — сражайся, подчиняясь ее ритму. Ты уже проделывала нечто похожее, когда напевала себе во время сражений на мечах, но теперь ты стала сильнее. Твоему взору доступны голоса — ты можешь управлять ими, предсказывая не только свои действия, но и действия своего врага.

Некоторое время Цефея привыкала к блеску голосов. Она коснулась пальцами тонких нитей и те, нырнув ей в ладонь, сжались в плотный комок. Начался бой.

Хранящие, подчиняясь симфонии мира, двигались по кругу, окружая друг друга вспышками тлеющих потоков, направляя в сторону врага сгустки голосов, огненных шаров и молний. Трава тлела, наполняя воздух едким дымом. На глазах Рубина рождалось чудо: новая Хранящая, впервые познавая могущество своих сил, сражалась с наставником. Ничто не занимало ее мысли и только музыка, доносившаяся из глубин Айры, наполняли Цефею. Хранящая взмахнула рукой, отбирая у Рубина потоки и мужчина, улыбнувшись, заметил, как едва призванные им голоса устремляются к его врагу. Он призывал новые нити, связывал из них сеть, но девушка, прожигая ловушку, каждый раз уходила из-под удара. Она взмахнула рукой, словно кукольник и кончики ее пальцев наливались теплом. Нити, повинуясь приказам Хранящей, опутали ноги Рубина. Друг, стряхнув с себя голоса, выпустил из ладоней шар огня, но Цефея, вовремя поставив блок, остановила атаку на полпути. Вспышки, треск молний и гул пламени наполнили поляну, эхом разносясь по окрестностям леса. Хранящий, ловко перебирая пряди голосов, заставлял пламя вырываться из-под земли. Почва покрылась глубокими трещинами, трава, пожелтев, превратилась в пыль. Цефея продолжала воровать голоса Хранящего, наполняя свои руки новыми нитями. Рубин выкинул руку вперед, спуская с кончиков пальцев колючие, пылающие иглы, едва не пронзившие плечо Хранящей. Девушка, вовремя отшагнув, нанесла удар, сбивая с ног друга и, сбрасывая с рук накопленные потоки, перешла в наступление.

Рубин успел лишь восхититься количеству голосов и в следующий миг оказался пленником силков, которыми Цефея незаметно опутала своего врага. Голоса, приняв обличие диких зверей, мчались к Хранящему. Цефея кинулась вперед вместе со сворой, в ее руках блестел меч, сотворенный из голосов. Рубин, едва успев выставить блок, услышал треск, пламя огня вспыхнуло перед его глазами и кончик сотворенного клинка, отсвечивая мертвенно-голубым пламенем, застыл у груди Хранящего. Он слышал, как Хранящая, шумно выдохнув, отпустила голоса и полупрозрачные гончие бесследно исчезли.

Рубин позвал Хранящую и, осторожно коснувшись повязки на ее глазах, стянул ткань. Взгляд девушки скользнул по лицу друга. Цефея улыбнулась. Она отошла на шаг. Избранница Рагнарека, осознав свою победу, ждала признания Рубина, который с восхищением наблюдал за сияющим взглядом фиолетовых глаз девушки.

— Ты победила, избранница Рагнарека. — сказал Рубин, склоняя голову в легком поклоне. — Советую запомнить этот день как начало еще более славных побед…

С тех пор многое должно было измениться. Цефея, научившись управлять своими мыслями, оттачивала искусство управления голосами до совершенства, а Рубин, оставаясь ее верным другом, помогал ей в обучении. Конные прогулки совмещались с обедом, который Хранящие предпочитали проводить на холмах, раскинувшихся на Юго-Западе от Алморры. Любуясь белоснежными стенами крепости, отражающей солнечные лучи, Цефея и Рубин, забывая о предназначении друг друга, беседовали, словно старые друзья. В этот священный час, согласно негласному закону друзей, никто не вспоминал о Рагнареке и Файро. Здесь, в тени серебристых осин, вдали от чужих глаз, Хранящие скидывали с себя личины служителей Перворожденных и становились простыми людьми.

— Теперь, когда результат нашего обучения скрыть невозможно, я должен тебе признаться. — Сказал Рубин. — Эниф мог вернуться и раньше, но я просил дать нам немного времени.