Эпохи Айры. Книга первая

От скрипучей калитки шла прямая тропинка, проложенная меж клумб фиалок и анютиных глазок, вскинувших свои горделивые головки к небу в благодарном порыве за нежные прикосновения прохладного ветра. Тропинка утыкалась в массивные деревянные ступени, ведущие на небольшую террасу. Там, под стеной, увитой виноградом, стояла скамья и небольшой столик с зеленой масляной лампой. За тяжелой дверью с витражной вставкой находился широкий холл. Из гостиной, которая едва ли не полностью занимала первый этаж правого крыла дома, можно было попасть в уютный, но довольно светлый кабинет, особенностью которого являлся эркер с видом на сад. Левая часть дома была отведена под кухню с кладовой. Около лестницы находилась уборная. Сама же лестница, состоящая из трех пролетов, вела на второй и третий этаж. В небольшой коридор второго этажа вело три двери. За первой находилась хозяйская спальня, основное место в которой занимала кровать, скрытая тяжелым пологом изо льна травяного цвета. Рядом с широким окном был установлен изящный туалетный столик и удобное кресло, обтянутое темно-зеленым атласом. Большой, вместительный платяной шкаф, украшенный резными бабочками и райскими птичками, был установлен напротив стола и наполовину скрывался за изящной ширмой, обтянутой темно-изумрудной тканью с вышитыми пестрыми цветами. Пушистый, мягкий ковер, укрывающий половину комнаты, источал аромат лаванды. Вторая дверь вела в гостевую спальню, отличавшуюся от хозяйской разве что только сине-серебристым тоном оформления и отсутствием туалетного столика, вместо которого в углу комнаты было установлено высокое зеркало. За третьей дверью скрывалась небольшая, но довольно уютная ванная комната с небольшим камином.

Лестница, ведущая на третий этаж, была узкой, ее ступени были выше. В помещении под крышей размещалась небольшая библиотека, которую слуги, подготавливая дом к новому хозяину, заставили ненужными вещами со всего дома. На чердаке имелась даже небольшая чугунная печь, пара удобных кресел для чтения, письменный стол и довольно яркая лампа, а в углу, под белоснежной простыней обнаружилась узкая кровать, небольшой шкаф, тусклое зеркало и затертый пуф.

Что же касается сада, то он был лишен кустарников, причудливых форм, дорогих сортов цветов или пруда с нимфеями, но представлял собой весьма приятное и уединенное место отдыха. Вычищенные от листьев лужайки перемежались с клумбами и тропинками. В углу сада — среди плодовых деревьев, вдали от чужих глаз — была спрятана беседка, увитая девичьим виноградом. Но особенно восхитили Цефею плетистые розы, росшие у входа в конюшню. Гибкая лоза, не считаясь с тяжестью крупных бутонов, цеплялась за каменистую стену и ползла по черепице к солнцу, щедро обсыпая побеги пурпурными цветами.

На кухонном столе Цефею ждали пухлый кошель с месячным жалованием старейшины Вечного совета и еще одно письмо из канцелярии Императора с расписанием дел на ближайшие недели. В письме также сообщалось, что в связи с ухудшением самочувствия Император намерен нарушить традицию и отказаться от личной аудиенции с Цефеей, непосредственно в письме обозначив дату и время торжества в честь назначения нового советника.

— Кажется, Император намерен избегать меня. — Проронила Цефея, рассеяно оглядывая кухонные полки в поисках чайника. Рубин, терпеливо ожидавший зарию, поглядывал в пустую кружку. — Нет, нет, мне не нужна помощь, я намерена хотя бы попробовать сориентироваться в своем доме самостоятельно.

— Как скажешь, Цефея… — начал было красноволосый Хранящий, но Цефея, взглянув на окно, подняла руку, останавливая друга на полуслове.

— За конюшней кто-то есть, Рубин… — тихо сообщила Хранящая, — но это не Хранящий. Скорее просто человек. Но он напуган, так что… я не уверена, что это враг.

— Кто-то из слуг? — уточнил Рубин и не дождавшись ответа, вышел в сад.

Через несколько минут избранник Файро возвратился, ведя перед собой долговязого, грязного подростка. Мальчик, заглянув на кухню, неуверенно замер в дверях.

— Здравствуй. — Кивнула Цефея и, прислушавшись к эмоциям незнакомца, уточнила, — Почему ты напуган? Ты знаешь кто я?

В ответ мальчик повел плечами и неохотно кивнул.

— Разумеется. — Сказал он с легким незнакомым акцентом. — Я слушал слуг целый день. Все они только и говорили о вашем переезде, а еще о вашей победе над Маалем. Весь город обсуждал ваш поступок.

— Вот как… — проронила Цефея. — Но ты ведь испугался не моего переезда в этот дом, не так ли? — спросила Цефея.

Мальчик стыдливо опустил голову.

— Кто-то из слуг говорил о том, что вы неимоверно жестоки. И что всякий на вашем пути становится жертвой вашего безудержного гнева.