Эпопея эпохи легенд

И, судя по всему, ждать оставалось недолго. Правитель Зазнобограда в окружении вооружённой охраны и небольшой группы зевак (видимо, тех, кто не испугался прилетевшего горыныча), развернул берестяной свиток и зачитал:

— Михаил чужеземец и Всеволод, Емельяна сын, за ваш сговор с царём змеиным, я повелеваю…

— Воло, а что тут с провинившимися делают? — почти одними губами произнёс Крестоплавский, — Вешают? Живьём жгут? Или голова с плеч? Или труд прописывают на благо города?

— Ага, если бы голова! Тогда мы бы не мучились! Кабы нас в городские подземелья не сослали — это хуже всего на свете! — упавшим голосом сообщил рыжий.

Учёный не хотел даже предполагать, что же там в этих подземельях такое, что местный житель предпочёл бы, чтобы ему отрубили голову, но не ссылали в это неведомое место.

— Заточить на веки вечные змеевых слуг в подземелья нашего города, в самую дальнюю темницу!

— Вот и накаркали, — подытожил Михаил.

Под конвоем провинившихся повели прочь, на окраину города. Вырубленные из скалы ступени вели вниз, на площадку перед коваными воротами, изображавшими обнимающуюся пару — в отличие от герба города, здесь, по-видимому, решили обойтись без дополнительных огней, лун и прочего.

Было слышно, как сглотнул Всеволод.

— Мы пропали, — буркнул он, — Я наслышан об этом месте!

— И что это такое? Не простая темница?

— Темница в сравнении — это княжеские хоромы! Горожане называют это Зевом, пожирающим явь, или Нижними палатами Зазнобограда!

— Первое название мне совершенно не по нраву! — признался Михаил, — А как можно пожрать явь?

— Молчать! — рявкнули сзади, — пошевеливайтесь, чего встали?

В спину упёрся острый наконечник пики. Михаил тут же распрямился и вошёл в сырую, пропахшую плесенью, тьму. Конвоиры забряцали огнивами, и постепенно мрак отступил перед дрожащим светом факелов. Михаила и Всеволода провели по прямому коридору мимо вырубленных в обтёсанном камне крохотных камер, пока, наконец, не остановились перед последней в правом ряду дверью. Сквозь зарешеченное окошко в тёмной двери просматривалась заросшая паутиной комнатушка с каменными плитами, видимо, заменявшими здесь нары.

— Располагайтесь, будьте как дома… Хотя, почему это «как»? теперь это и есть ваш дом на ближайшие полвека!

Узников втолкнули в камеру и закрыли дверь, громыхнув железным засовом.

— За что? Какого чёрта нас посадили в темницу за просто обычный кушак с будь она трижды проклята, змеёй Змока? — кипятился Михаил, чувствуя, как внутри закипает гнев.

— Говорил же, надо было вести себя тише! Кто просил тебя раскрывать рот, когда этого совершенно не требовалось? — парировал Всеволод, — Если бы ты не стал хвастать, с какой лёгкостью побеждаешь чудищ, мы бы сейчас жили себе припеваючи! К тому же, Змок мне изначально, честно говоря, не нравился!

— А мне-то он как не нравился! Вообще-то, к твоему сведению, он — змей! А я их боюсь до дрожи в коленях! — Крестоплавский изучал покрытую тёмными потёками стену, словно надеясь увидеть в ней потайную дверь, но, конечно же, ничего такого в ней не могло быть, — И чешуйка его — фуфло на постном масле! Никакой силы она не даёт! Она вообще исчезла в самый нужный момент!

Услышав это, рыжий подскочил, будто за шиворот ему налили ледяной воды:

— Точно! Чешуйка! Я понял!

— Что ты понял? Что она совершенно бесполезна?

— Как раз, наоборот! Очень полезна! Только не нам, не людям!

Михаил только сейчас почувствовал, как картина происходящего начинает из мелких кусочков складываться воедино, словно пазл.

— Он же Царь Змей! А значит, зачем ему помогать людям? Мы ему в лучшем случае нужны для выполнения работы всяческой опасной, покуда ему змей жалко!

— Ведь Змок живёт на болоте, и мог бы отправить за черепом в дереве любую из своих подопечных! — перебил Михаил.

— Вот именно! Но он послал именно нас! Потому что, как царь всех змей, заботится о своих и ценит, но я не об этом! Чешуйка, которую он дал, она же с него, явно, и по размеру, и по цвету!

— Да, я как-то не придал этому особого значения!

— Зря! А теперь подумай, если его дар даёт силу не людям, а змеям, что с ними будет?

Михаил уже догадывался, что именно, но не решился озвучить.

— У нас есть поверье. Змеи — это не совсем обычные существа. Они ползают и роют только в начале жизни. Затем они проглатывают чешуйки от горыныча, которые ищут, пока ещё совсем маленькие. Если у них это получается, то спустя одну луну они становятся смогами, или змогами, почти как имя Царя Змей! А вот дальше смог становится кем? Правильно, горынычем!

— Хорошо, но зачем тогда давать мне такую мощную вещь? Я не змея, на меня, как мы уже поняли, магия змеиная не действует! — не понял Крестоплавский.

— А ты найди у себя хоть один карман! — посоветовал Всеволод.

И правда — Михаил тщательно ощупал каждую пядь подаренного наряда, и не нашёл на нём ничего даже отдалённо напоминавшего место, где можно было бы спрятать предмет.