Эпсилон Эридана

Всю последнюю неделю Кольцо густо дымило, но мрачная туча, всплывшая над вулканами после землетрясения, ни в какое сравнение со старыми дымами не шла. Серая по краям, к середине она сгущалась до черноты с багровеющими прожилками столбов извержения. Ее поднявшаяся до девятикилометровой высоты вершина четкой границы не имела и была испещрена точками раскаленных вулканических бомб. Слышались гул, треск, целые серии раскатистых взрывов. До всасывающих вентиляторов базы уже дополз слабый, но на редкость противный запах сероводорода. Сама база "Орешец" дрожала и подпрыгивала как испуганное лесное животное, смещаясь то влево, то вправо при каждом скачке. Устоять на ногах при этом мало кому удавалось. Люди цеплялись друг за друга и за мебель, старались держаться ближе к стенам, некоторые находились перед экранами в коленно-локтевых позах, весьма унижающих человеческое достоинство.

– Послушайте, – крикнул Кнорр, – всем, кому не хватило кресел, предлагаю разойтись по каютам и смотреть стихийное буйство по видеофону. Пропустите, наконец, коменданта!

Толпа расступилась, давая коменданту возможность пробраться к своему законному месту.

– Какие будут распоряжения, ваше мокрейшество? – улыбаясь, спросил Кнорр.

– Немедленно выключить приточную вентиляцию, очистить воздух, перейти на автономные запасы кислорода! Фу. Давно все началось?

– Несколько минут назад. Мощный взрыв, затем – фантастический выброс.

– Действительно, большой выброс. Но что в нем необычного кроме размеров? Почему софус назвал это неопознанным явлением? В системе Бета Гидры я и не такое видывала.

– Но не на планете земной группы. А кроме того, взгляни, как этот выброс выглядит сверху. Один из спутников только что передал.

Ио взяла распечатку космического снимка.

Посмотреть было на что. Точнее, не на что. Вся трехсоткилометровая горная чаша заполнилась непроницаемым дымом, размазавшим ее внутренний контур. Кое-где она даже переполнилась. Лишь в середине просматривалось светлое пятно – вроде "ока" смерча. Сходство со смерчем усиливалось расходящимися от центра спиральными рукавами тьмы.

– Полосы движутся?

– Да, против часовой стрелки. Вот это и есть необычность. Очень похожий вид был при гибели "Гепарда"...

Ио взглянула в южное окно. Форма облака быстро менялась. Поднимаясь над хребтом, оно одновременно расползалось вширь, приобретая очертания воронки.

На связь вышла Маша. Встревоженным голосом она потребовала эвакуации.

– Но никакой непосредственной угрозы пока не видно, – возразила Ио.

– Ах угрозы. Угрозы здесь возникают так стремительно, а заканчиваются так одинаково, что лучше их не ждать. Бертран возвращается, он вылетел за вами.

– Давай оставим на базе хотя бы дежурную смену, шесть человек.

Маша заколебалась.

– Только четыре.

– Ну хорошо.

Вскоре прогремел шнелльбот со всеми своими световыми и звуковыми эффектами. Подняв тучи пыли, дискоид уселся на минимальном расстоянии от базы и включил систему охлаждения обшивки.

– Можно выходить, – сообщила Луиза.

Ио вышла проводить улетающих.

Туча закрыла уже треть небосклона. Порывистый ветер приносил вулканические газы, дым горящих горных лесов. Эта смесь раздражала бронхи, слышалось покашливание. На Турумалая, еще не окрепшего после операции, надели кислородную маску. Рядом с его самоходным креслом оказался подземный незнакомец. Оба молчали – один потому, что говорить отвык, другой – оттого, что еще не привык. Между ними, настороженно поглядывая то вправо, то влево, стоял рослый доктор Такео Инти. Ио подошла к ним.

– Странно, – тихо сказал Турум, сняв маску, – что могло так ожесточить этого человека?

Такео покосился на него, взглянул на тучу, но ничего не сказал.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Ио.

– Да вполне сносно. Как ты думаешь, что его так ожесточило? За всю жизнь меня никогда не пытались убить, а тут вдруг... такое потрясение. Это не дает мне покоя, понимаешь?

Ио взглянула на кампанеллянина. Тот стоял отвернувшись, хотя не мог не слышать, что говорят о нем.

– Надеюсь, придет время и он сам расскажет. Да, мы с детства растем в атмосфере благожелательности, дружеского участия. Нам давно не приходится соперничать за пищу и кров, хватает всем. Чтобы напасть на другого человека, нужно быть очень искалеченным. Видимо, на Кампанелле случилось много ужасного. Либо такого, что воспринималось как ужас. Еще ведь не все удалось узнать.

– Да, не все, – вздохнул Турумалай. И чихнул.

– Надень маску, – сказал Такео. И тоже чихнул.

– Будь здоров, – пожелал Турумалай. – Многая лета.

– Ты мне нос не заговаривай, оперированный.

– Ладно, ладно. Надеваю.

Грунт под ногами опять дрогнул. В туче над Вулканным Кольцом появилось нечто новое, видимое невооруженным глазом, – самая ее гуща начала рдеть.

– Я проиграл пари, – усмехнулся Такео.

– Пора начинать посадку, – забеспокоилась Ио.

Она включила мобильное переговорное устройство.

– Хелло, "Гепард", вы еще не остыли?

– Остывание есть процесс вдумчивый, – отозвался Реджинальд. – Но открываемся, так и быть. Просьба не прикасаться к леерам, а то обожжетесь. Добро пожаловать в сковородку!