Эра Дракулы

У Дьёдонне не нашлось слов. Ее желудок все еще походил на сжатый кулак. Доктор словно только что ее заметил.

– Люси, – встревожился он, будто увидев кого-то другого в каком-то совершенно ином месте. – Люси, все это было для тебя…

Он наклонился, пытаясь взять серебряный скальпель, и Чарльз выстрелил ему в плечо. Джек развернулся на месте, хватая ртом воздух, и врезался в камин. Он прижал руку в перчатке к стене и медленно опустился на пол. Доктор съежился, держась за рану. Пуля прошла насквозь и выбила из него все убийственные намерения.

Женевьева быстро взяла с кровати скальпель. От серебряного лезвия у нее зазудела кожа, поэтому она перехватила инструмент за эмалированную ручку. Такая маленькая вещь, а причинила столько зла!

– Надо вывести его отсюда, – сказал Чарльз. – Толпа его растерзает.

Вампирша поставила Джека на ноги, и они под руки вывели убийцу во двор. Одежда доктора была липкой от сворачивающейся крови.

Уже почти рассвело, и Женевьева неожиданно почувствовала себя обессилевшей. В голове пульсировало, холодный воздух не помогал. То, что произошло в тринадцатой квартире, намертво отпечаталась в памяти, словно фотография на бумаге. Дьёдонне подумала, что теперь никогда этого не забудет.

Джеком оказалось легко управлять. Он бы пошел с ними хоть в полицейский участок, хоть в ад.

Глава 56. Лорд Джек

В комнате Мэри Джейн Келли стояла одуряющая жара; прохлада двора отрезвляла. Выйдя из помещения, Борегар понял, что, хотя тайна разрешена, теперь он оказался в затруднительном положении. Женщины были мертвы, а Сьюард – безнадежно безумен. Какого правосудия ждать, если передать его Лестрейду? В чьих интересах предстояло действовать Чарльзу? В интересах сэра Чарльза Уоррена – позволив полиции присвоить почести за произведенный арест? Или принца-консорта – отдав еще одного поверженного врага для посажения на кол перед дворцом?

– Он укусил меня, – проговорил Потрошитель, вспомнив какой-то обыденный случай. – Сумасшедший укусил меня.

Сьюард протянул вперед опухшую руку в перчатке. Его ладонь была в крови.

– Влад Цепеш сделает его бессмертным, только чтобы мучить вечно, – заметила Женевьева.

Кто-то вышел из свечной лавки и встал под аркой. Борегар увидел во тьме красные глаза и различил силуэт крупного человека в клетчатом длинном пальто и шляпе-котелке. Как много видел этот вампир? Он вошел во двор.

– Прекрасная работа, сэр. Вы положили конец Джеку-потрошителю.

Перед ними стоял сержант Дравот из клуба «Диоген».

– Убийц было двое, они действовали сообща, – сказал Дравот. – Это же так очевидно.

Мир снова завертелся, булыжники мостовой под ногами поползли вверх. Борегар не знал, где они остановятся.

Сержант склонился и резким движением сорвал потрепанное одеяло с лежащего в углу тюка в форме человеческого тела. На них уставилось мертвое белое лицо с губами, искаженными в последней усмешке.

– Это Годалминг! – воскликнул Борегар.

– Лорд Годалминг, сэр. Он был с доктором Сьюардом. Прошлой ночью они поссорились.

Чарльз не мог сложить все куски головоломки. Он встал на колени перед телом. На груди Артура виднелось пятно черной крови, пропитавшее рубашку. В прорехе зияла рваная рана, прямо напротив сердца.

– Как долго вы знали обо всем этом, Дравот?

– Вы поймали Потрошителей, сэр. Я всего лишь присматривал за вами. Тайный совет приказал мне стать вашим ангелом-хранителем.

Женевьева стояла в стороне от них, держа Сьюарда за руку. Лицо ее скрывали тени.

– И Джейго? Это тоже были вы?

Дравот пожал плечами:

– Еще одно дело, сэр.

Борегар встал, оттолкнувшись от булыжников тростью, и отряхнул колени.

– Будет страшный скандал. Годалминг состоял на хорошем счету. Имел репутацию человека, который далеко пойдет.

– Его имя будет полностью очернено, сэр.

– И он вампир. Это станет серьезной новостью. Предполагали, что Потрошитель «теплый».

Дравот кивнул.

– Я склонен думать, что тайный совет останется доволен, – продолжил Борегар. – Это происшествие смутит огромное количество народа. Будут последствия. Полетят головы, множество беспорочных репутаций пойдет прахом. Премьер-министр будет выглядеть очень глупо.

– Все это прекрасно, джентльмены. Но что насчет Джека? – едко заметила Женевьева.

Дравот и Борегар взглянули на нее. И на Сьюарда. Потрошитель прислонился к стене двора. Его лицо от усталости казалось лишенным какого-либо выражения. Кровь сочилась из раны.

– Он полностью лишился разума, – сказала Женевьева. – Какой бы клей ни скреплял прежде его рассудок, он растаял.

– Будет лучше всего, если мистер Борегар окажет ему честь.

Дьёдонне посмотрела на Дравота с чем-то похожим на презрение. Чарльз почувствовал, что у него нет выбора. Его действия направляли другие. Он почти исполнил свой долг и с огромной усталостью понял, что не сделал ничего сам, а только перепрыгивал через препятствия на пути, проложенном вовсе не им.

– Придержи его, – попросил он. – Около стены.

Рука Женевьевы оказалась у горла Сьюарда, ее ногти вытянулись.

– Чарльз, ты не должен. Если надо, я могу…