Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

И хотя империя Великих Моголов была все еще слишком сильна на суше для англичан, ее власть быстро ослабевала. В годы правления Аурангзеба империя видела и распространение власти Моголов на максимальной территории, и начало ее распада. За время своего длительного отсутствия для ведения войн в Южной Индии Аурангзеб потерял во многом свою власть над Дели и северными регионами. Его субадары (наместники областей. – Пер.) становились полунезависимыми вассалами, и последние 25 лет его жизни представляли собой изматывающую, обреченную на проигрыш битву с нарастающей анархией. Маратхи проложили дорогу для политического вмешательства европейцев для защиты торговых монополий. Той же самой цепи событий, которая превратила Аурангзеба в странствующего воина, суждено было в XVIII в. ввергнуть английскую компанию в политические интриги и военные авантюры. Из простого коммерческого предприятия ей суждено было стать владычицей на большой территории и собирать дань с большим размахом, а «заинтересованности» в Восточной Индии – одним из самых сильных и коррумпирующих влияний в общественной жизни Англии.

Глава 16 Новые колонии в Америке и их коммерческая деятельность

Достижения Португалии в XVI в. включали не только создание морской и торговой империи в Западной Африке, Индии и Ост-Индии, но и сухопутной империи в Бразилии. Эта цепочка разбросанных прибрежных поселений росла медленно по контрасту со скоростью проникновения на Восток. Ни золото, ни алмазы не были найдены до конца XVII в., и первопроходческие экспедиции в тропиках мало привлекали людей, который могли, если бы захотели, заниматься торговлей с Востоком. На протяжении 30–40 лет после высадки на сушу Кабрала Бразилия ценилась главным образом как источник дикорастущего бразильского дерева (цезальпинии), используемого в том числе и для производства красителей, и как место, куда свозили преступников. Подозрения в отношении французских лесорубов, а также посягательств Испании в регионе Ла-Платы впервые навели Жуана III в 1549 г. на мысль установить королевскую власть в Байе и активно поощрять колонизацию этого региона. Первый генерал-губернатор Томе де Соуза (Суза) уже имел достаточный военный и административный опыт в Африке и на Востоке. В грозный экспедиционный корпус, который сопровождал его на место новой службы, входили, помимо солдат, колонисты и чиновники, а также шесть иезуитов во главе с Мануэлом да Нобрегой. Членам этого недавно созданного ордена суждено было сыграть видную роль в развитии португальской империи в Новом Свете, как и в Старом, а их миссии среди первобытных народов тупи-гуарани оставили характерный отпечаток на всей истории удаленных от побережья территорий Бразилии. Нобрега оставался в Бразилии до самой своей смерти в 1570 г. Его правление частично совпало и повлияло на правление Мема ди Са – генерал-губернатора с 1558 по 1572 г., который был самым влиятельным и эффективным из всех основателей колониальной Бразилии. В период своего правления ему удалось привлечь значительное число португальских колонистов. В конечном счете он в 1567 г. основал поселение Рио-де-Жанейро рядом с местом, где находился главный лагерь французов, которых он изгнал в 1567 г.[74] Он был первым генерал-губернатором, который разработал и проводил в жизнь последовательную политику в отношении местного населения, призванную дисциплинировать воинственных, обращать в христиан язычников и защищать тех, кто подчинился, от порабощения и жестокого обращения и особенно упразднить каннибализм и побуждать индейцев селиться в сельскохозяйственных общинах.