Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

Трансатлантических эмигрантов можно разделить на три большие группы. Первая по времени волна эмигрантов состояла из людей из Юго-Западной Европы, в основном испанцев, которые поселились в Вест-Индии, Центральной Америке, Мексике и в высокогорных регионах с их побережьем в Южной Америке. В большинстве своем они предпочитали регионы, уже имевшие аграрное население, что было вполне естественным, так как они планировали жить плодами сельскохозяйственного труда местных жителей, обращать их в христиан и в какой-то степени европеизировать. Они стали привилегированной кастой. Их число было значительным; постоянный приток через Атлантику составлял, наверное, одну-две тысячи человек в год на протяжении большей части XVI в.[78] – вполне достаточно, чтобы посеять страх перед депопуляцией в самой Испании. Для народов Америк вторжение переселенцев было огромной демографической катастрофой. На большинстве Антильских островов местное население стало быстро убывать под давлением агрессивной чужеземной культуры с ее болезнями и животными. Индейцы не могли адаптироваться к жизни бок о бок с европейцами и не могли отступить, как пришлось сделать равнинным индейцам века спустя вместе с сокращающимися стадами бизонов; им некуда было деваться. Через век индейцы на Антильских островах вымерли, и новое общество иммигрантов из Старого Света заняло их место. На мексиканских материковых землях за завоеванием тоже последовала депопуляция – неуклонное сокращение численности населения на протяжении XVI в., перемежающееся резкими падениями из-за эпидемий. Однако оседлые народы Центральной Мексики были более цивилизованными, стойкими и легко приспосабливающимися; у них было больше свободного пространства. После завоевания у них начали происходить небольшие миграционные процессы. Численность населения долин сокращалась быстрее, чем на высокогорьях, – обстоятельство, возможно, объясняемое завезенной малярией, но которое тоже может указывать на миграцию. В 1530-х гг. значительное количество людей, говоривших на языке науатль, мигрировало с центрального плато, которое заполонили овцы, появившиеся там вслед за армией Нуньо де Гусмана, на редко населенные горные земли тихоокеанских провинций. Другие группы населения ушли в полупустынные регионы на севере. За подробное исследование перемещения населения в Андах Южной Америки никто еще не брался, но имеющиеся скудные данные наводят на мысль об аналогичной картине и там – о быстрой депопуляции и местной миграции в более отдаленные районы. Во всех заселенных материковых провинциях сокращение численности населения было всеобъемлющим и катастрофическим, но нигде – полным. В XVII в. численность населения начала восстанавливаться, но некоторые регионы, особенно на побережье, постоянно оставались безлюдными, а растущее население в большинстве мест было не чистокровно индейским, а смешанным. Среди европейцев-иммигрантов было больше мужчин, чем женщин. Многие испанцы брали себе индианок в жены или сожительницы. Численность метисов выросла и во многих частях Америк превысила численность и европейцев, и индейцев. За исключением юга Южной Америки, где аборигенное население было редким и примитивным, большинство стран современной Латинской Америки населяют в основном люди смешанной крови.