Читаем Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках полностью

На протяжении XVI, XVII и XVIII вв. европейские правительства медленно, но настойчиво старались преодолеть эти трудности, сделать гражданскую службу более активным и эффективным инструментом своей воли, набрать corps d’elite (фр. корпус избранных) профессионалов, чиновников, получавших фиксированное жалованье, испытывавших не только личную верность королю или своему непосредственному вышестоящему начальнику, но и ту безличную верность административной машине, присущую хорошему чиновнику. Растущая сложность управления в Европе в любом случае сделала бы такое развитие необходимым, но владение заморскими царствами придавало ему дополнительные остроту и актуальность. Вековые традиции в Европе гарантировали, что общественная и государственная организация сохранялась и работала так или иначе даже при слабых правителях и даже с самым схематичным и неполноценным управленческим аппаратом; но за морем все было новое и незнакомое. Обновление законодательства было не какой-то особенной мерой в исключительных обстоятельствах, а постоянной необходимостью; и его нужно было приводить в исполнение на огромном расстоянии с помощью людей, которые могли не иметь личных контактов со своими правителями. Империями – уж если ими управлять эффективно – можно было управлять только бюрократическими методами. Короли, министры, высокопоставленные лица не могли лично объезжать свои заморские владения, как они объезжали свои европейские королевства. Они не могли опрашивать и надзирать за своими колониальными служащими напрямую. Им приходилось полагаться на письменные отчеты и выражать свою волю в письменных распоряжениях. Империи в эпоху разведывательных исследовательских экспедиций скреплялись цепями бумаг – цепями, которые своим числом восполняли ту силу, которой недоставало каждой из них в отдельности. Люди, опытные в обращении с документами, были незаменимыми служащими имперского аппарата управления. Члены Совета Индий, лорды Комитета торговли, директора крупных голландских компаний были бюрократами большого масштаба. Филипп II – этот великий король, управлявший своими обширными, разбросанными по миру владениями из своего кабинета в Эскориале, был правителем-бюрократом именно такого типа. Управление Индиями и в различной степени всеми империями в эпоху разведывательных исследовательских экспедиций продемонстрировало, чего можно достичь с помощью верных и эффективных чиновников, когда ими умело руководят. Оно также продемонстрировало разочарование, высокие издержки и полную потерю чувства срочности, которые повлекла за собой бюрократия при небрежном наборе служащих и недостаточном контроле. Бюрократия, как и абсолютизм, укрепила свою хватку в европейских королевствах, по крайней мере отчасти, как следствие ощущаемой необходимости и проводимых экспериментов за границей.

Глава 19

Права завоевателей и завоеванных

Создание европейских империй за морями создало проблемы не только в управлении, но и в политической теории. И в этой области испанцы были первыми и самыми энергичными в ее обсуждении. Испания XVI в. вела за собой остальную Европу не только в юридической практике и управлении, но и в теоретической юриспруденции. Испанские правоведы разработали теорию верховной власти, отличавшейся в равной степени и от ограниченной монархической формы правления в Средние века, и от разнузданного абсолютизма; теорию конституционного государства, обладающего законодательным правом и не ограниченного в сфере своей деятельности, но ограниченного в осуществлении власти законами, созданными людьми, и обычаями его подданных. Они выразили ужас перед абсолютизмом в то время, когда абсолютизм стал распространяться повсюду. На протяжении всего века книги, утверждавшие законные права свободных людей и даже в крайних случаях выступавшие в поддержку убийства тирана, продолжали свободно циркулировать; их чтение не было чем-то скандальным; и они оказывали значительное влияние не только на мысли, но и действия правительства. Неизбежно в такой атмосфере открытие и завоевание нового мира спровоцировало юридическую дискуссию.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии