Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

Хождение Democrates Alter в рукописи вызвало бурю протестов, особенно в доминионах. Лас Касас и Мельчор Кано написали горячие опровержения. Разрешение печатать эту книгу не было дано, и обсуждение вопросов, поднятых ею, продолжалось до 1550 г., когда по приказу императора состоялись официальные дебаты, в которых Сепульведа и Лас Касас вели спор, глядя друг другу в лицо, перед коллегией выдающихся юристов, созванных в Вальядолид. Разбирательство было долгим и безрезультатным. Судьи так и не вынесли окончательный вердикт, но Сепульведа по смыслу происходящего проиграл спор, так как он так и не получил разрешения на публикацию своей книги. Democrates Alter была напечатана лишь более 200 лет спустя.

Сепульведа и Лас Касас, какими бы ни были цепочки их рассуждений, представляли две различные, но все же дополнявшие друг друга тенденции, существовавшие в империалистической теории того времени. Оба они стремились изменить королевскую политику и ограничить осуществление воли короля. Мышление обоих прочно уходило своими корнями в Средние века. Сепульведа хотел поставить между короной и индейцами доброжелательно относившуюся к ним аристократию, которая могла бы непосредственно осуществлять отеческую власть, которую корона не могла реализовать на расстоянии; и эта аристократия имела бы право использовать труд индейцев в награду за свои им услуги. Феодальный подтекст этого предложения сам по себе делал его неприемлемым для королевского правительства, всегда с подозрительностью относившегося к притязаниям аристократии; но, дальше, объявление индейцев рабами по своей природе означало бы отречение от большей части тщательно проработанных законов, королевских и папских, и публичных заявлений, которые на протяжении 50 лет делала корона. Во всем, что касалось завоеванных индейцев, Лас Касас хотел наложить на корону те же самые ограничения, которые, по его мнению, закон Божий и законы страны наложили на нее в управлении Испанией, а затем запретить использование вооруженных сил против индейских народов в будущем. Но от правительства, которое работало в Индиях как безответственный, хоть и добросовестный орган абсолютистской власти, вряд ли можно было ожидать, что оно признает теорию, ограничивавшую его верховную власть и способную даже подвергнуть сомнению его право на управление. Настаивать вместе с Лас Касасом, что индейцев нужно завоевывать только убеждением, означало забыть обо всех будущих завоеваниях и признать несправедливость прошлых завоеваний. Полный смысл обеих теорий был больше, чем любое уважающее себя правительство того времени могло переварить.