Эра великих географических открытий. История европейских морских экспедиций к неизведанным континентам в XV—XVII веках

Настоящая морская карта, изобретенная Меркатором и приспособленная к практическому использованию Райтом, была, наверное, самым важным достижением и в навигационных, и картографических технических приемах с тех пор, как португальские астрономы впервые научили использовать солнечное склонение. В 1646 г. Дадли выпустил первое полное собрание региональных карт в новой проекции. Но консервативные моряки все еще с недоверием отнеслись к этому новшеству. В конце XVII в. продвинутые мореплаватели все еще жаловались на то, что большинство представителей их профессии отказываются от карт Меркатора и упорно пользуются простыми картами и традиционными методами. Новые острова, даже неизвестные части материков продолжали открывать люди, которые не умели точно наносить свои открытия на карту. Даже самые лучшие мореплаватели, использовавшие самые лучшие карты, все еще не могли определять свою долготу. На протяжении всей эпохи разведывательных исследований большинство моряков прокладывали себе путь по миру на ощупь. Они могли найти нужный путь, опираясь на свой опыт и метод проб и ошибок, хотя многие из них погибали в ходе путешествия; но они не могли объяснить другим, как именно они сделали это, или показать точную запись своего пути. И лишь в XVIII в. разведывательные экспедиции уступили дорогу тщательному картированию и точным знаниям.

Глава 7 Боеспособность людей и кораблей

Первые плавания первооткрыватели совершали не на боевых кораблях. Единственные специализированные военные корабли того времени, галеры, были явно бесполезными для этого. Имелись веские причины, особенно там, где планировались прибрежные исследования, использовать корабли больших размеров, которые могли везти более тяжелое вооружение. Диаш, Колумб, Кабот отправлялись на поиски Индии, или Сипанго, или Китая на маленьких кораблях, предназначенных для прибрежной торговли, с малым количеством оружия, помимо личного оружия членов корабельных команд. Вход в гавани больших и богатых государств с таким небольшим вооруженным отрядом потребовал бы от людей, знакомых с жестоким и необузданным характером жизни в море в европейских водах, поразительной самоуверенной храбрости, и все же исследователи явно намеревались войти в эти гавани, если им удастся найти их. Да, им приходилось плавать в водах, где опасность, исходившая от европейских пиратов или конкурентов, была ничтожно мала; и они везли официальные приветствия от своего собственного монарха любому цивилизованному владыке, которого они могли бы встретить. Вероятно, фразы в полученных ими инструкциях, разрешавшие им находить и завладевать островами и материками, не занятыми христианскими королями, были лишь формальностью, которую не следовало понимать буквально при первом контакте. Верно и то, что, помимо постоянных врагов – левантийских мусульман, их единственный опыт общения с неевропейскими народами был почерпнут из плаваний к Канарским островам или Западной Африке, хотя те, кто читал Марко Поло, вряд ли могли бы предположить, что государства в Индии и Китае будут такими же маленькими и плохо вооруженными, как и территории под управлением вождя племени на берегу Гвинеи. Возможно, они допускали, что получат мирный прием, как были приняты спутники Марко Поло; эти восточные правители, даже если они и не были христианами, разделяли глубокую неприязнь христиан к исламу и приветствовали их и как мирных посланцев, и как потенциальных союзников. Возможно, руководители экспедиций были настолько загружены проблемами исследования и мыслями об опасностях плавания, что даже и не думали об опасности возможного сражения по достижении пункта своего назначения. С каким бы настроем они ни отправлялись в путь, их экспедиции не были снаряжены для какой-то агрессивной цели; у людей было оружия не больше, чем требовалось для элементарной самообороны.