Эрагон.Брисингр

-Да, ты кричишь. -сжимая его руку между своими и положив их себе на сердце, она сказала, -Здесь не безопасно. Если бы мы были только вдвоем, то я могла бы смириться с опасностью, но ни тогда, когда наш ребенок может погибнуть. Я люблю тебя, Роран, Я очень люблю тебя, но наш ребенок должен быть важнее всего для нас. Иначе, мы не имеем право называться родителями. Слезы сияли в ее глазах, и он чувствовал, что его собственные глаза увлажнились. -Это ты, в конце концов, убедил меня оставить Карвахолл и скрыться в горах Спайн, когда солдаты напали. Это тоже самое.

Звезды плавали перед Рораном как запятнанное видение.

- Я лучше отдам свою руку, нежели расстанусь с тобой вновь.

Катрина начала плакать, ее тихое рыдание, встряхивало его тело.

-Я тоже не хочу покидать тебя.

Он сжал свои объятия и закачался назад - вперед с нею. Когда ее плач утих, он шепнул ей на ухо:

-Я лучше отдам свою руку, нежели оставлю тебя, я лучше бы умер, чем позволю кому-то причинить тебе боль... или нашему ребенку. Если ты собираешься уехать, то ты должна уехать сейчас, пока тебе еще легко путешествовать.

Она покачала головой.

-Нет. Я хочу, чтобы Гертруда стала моей акушеркой. Она единственная, кому я доверяю. Кроме того, если у меня появятся какие-нибудь трудности, было бы лучше, если бы я была здесь, где есть волшебники способные залечить раны.

-Ничто не пойдет не так, как надо, -сказал он. -Как только наш ребенок родится, Ты пойдешь в Аберон, не в Даут; менее вероятно, что он подвергнется нападению. И если Аберон станет слишком опасным, то ты должна пойти в Беорские Горы и жить с гномами. И если Гальбаторикс нападет на гномов, то ты пойдешь к эльфам в Дю Вельденварден.

-А если Гальбаторикс нападет на Дю Вельденварден, то я полечу на луну и воспитаю нашего ребенка среди духов, что населяют небеса.

-И они станут твоими слугами тебе и сделают своей королевой, как ты и заслуживаешь.

Она прижалась ближе к нему.

Вместе, они сидели и наблюдали как, одна за другой, звезды исчезали с неба, затененного жаром, распространяющимся на востоке. Когда оставалась только утренняя/полярная звезда, Роран сказал:

-Ты знаешь, что это означает, не так ли?

-Что?

-Я должен буду гарантировать, что мы убьем каждого последнего из солдат Гальбаторикса, захватим все города в Империи, победим Муртага и Торна, и казним Гальбаторикса и его дракона ренегата прежде, чем настанет время для родов. Так, не будет никакой причины для твоего ухода.

Она затихла на мгновение, затем сказала:

-Если бы ты мог, я была бы очень счастлива.

Они собирались возвратиться к своим раскладушкам, когда, из мерцающего неба, рассекало под парусом миниатюрное судно, которое соткали сухие стебли травы. Судно колебалось перед их палаткой, качаясь по невидимой волн воздуха, и казалось, почти смотрело на них своим драконоподобным носом.

Роран замер, также как и Катрина..

Как живое существо, судно проследовало по дороге перед их палаткой, потом вверх и вокруг нее, преследуя неправедных мотыльков. Когда мотыльки исчезли, судно скользнуло назад к палатке, остановившись в дюйме от лица Катрины.

Прежде, чем Роран смог бы решить, должен ли он схватить судно из воздуха, оно повернулось и отлетело к утренней звезде, исчезая еще раз в бесконечном океане неба, оставляя их, пристально глядящих и удивленных.

25. Приказы.

Позже той же ночью видения смерти и насилия подступили к снам Эрагона, угрожая сокрушить паникой. Он метался в тревоге, безуспешно пытаясь вырваться на свободу. Краткие, бессвязные видения острых мечей, кричащих людей и озлобленное лицо Муртага вспыхивали перед его глазами. Потом Эрагон почувствовал Сапфиру в своем сознании. Она неслась сквозь его видения, словно сильный ветер, сметая сковавший его кошмар. В последовавшей тишине она прошептала: "Все хорошо, малыш. Отдыхай; ты в безопасности, и я с тобой.... Отдыхай."

Чувство глубокого умиротворения охватило Эрагона. Он перевернулся на другой бок и погрузился в более радостные воспоминания, успокоившись осознанием присутствия Сапфиры. Открыв глаза за час до рассвета, Эрагон обнаружил, что лежит под перепончатым, пронизанным сетью вен крылом Сапфиры. Она обернула свой хвост вокруг него, а её теплый бок был подле его головы. Он улыбнулся и выполз из-под её крыла, как раз когда она подняла голову и зевнула.

"Доброе утро,"- сказал он.

Сапфира вновь зевнула и потянулась, как кошка. Эрагон искупался, побрился с помощью магии, очистил ножны своего клинка от высохшей вчерашней крови, а затем одел одну из подаренных эльфами туник. Как только он удовлетворился своим внешним видом, а Сапфира закончила вылизываться, они последовали к шатру Насуады. Шестеро Ночных Ястребов текущей смены стояли снаружи, привычно мрачные выражения не сходили с их лиц. Эрагон ждал, пока коренастый гном объявит о них. Затем он вошёл в палатку, а Сапфира подползла к откинутой створке, куда она могла просунуть свою голову и участвовать в разговоре.

Эрагон поклонился Насуаде, сидевшей в высоком кресле, украшенном вырезанным цветущим чертополохом.