Эрагон.Брисингр

- Чего ты думал добиться, кроме нашей гибели, убивая Эрагона? Даже если вардены смогли бы свергнуть Гальбаторикса без него, какое горе дракон Сапфира излила бы на нас, если бы мы убили ее Всадника? Она заполнила бы Фартхен Дур морем нашей собственной крови.

Ни слова не произнес Вермунд.

Смех разбил тишину. Звук был таким неожиданным, что сначала Эрагон не понимал, что он исходит от Орика. Когда его радость спала, Орик сказал:

- Если мы выступим против тебя или Аз Свелдн рак Ангуин, то ты посчитаешь это военными действиями, Вермунд? Очень хорошо, тогда мы не выступим против тебя, никак.

Вермунд нахмурил лоб.

- Как это может развеселить тебя?

Орик снова захихикал.

- Поскольку я подумал о том, о чем ты не подумал, Вермунд. Ты хочешь, чтобы мы оставили тебя и твой клан в покое? Тогда я предлагаю собранию кланов, чтобы мы сделали как хочет Вермунд. Если бы Вермунд действовал сам, а не как гримстборитх, он был бы изгнан за свое нарушение на страдания смерти. Поэтому, позвольте нам рассматривать клан, как мы рассматривали бы человека; позвольте нам изгнать Аз Свелдн рак Ангуин из наших сердец и воспоминаний, пока они не захотят заменить Вермунда гримстборитхом более сдержанного характера и пока они не признают свою подлость и не раскаются в ней перед собранием кланов, даже если мы должны будем ждать тысячу лет.

Морщинистая кожа вокруг глаз Вермунда побледнела.

- Ты не посмеешь.

Орик улыбнулся.

- Ах, но мы и пальцем не тронем тебя или твой род. Мы просто проигнорируем тебя и откажемся торговать с Аз Свелдн рак Ангуин. Ты объявишь войну нам за ничегонеделание, Вермунд? Поскольку, если собрание соглашается со мной, что точно, то мы ничего не будем делать! Ты заставишь нас заостренными мечами покупать ваш мед, вашу ткань и ваши драгоценности из аметиста? У тебя нет стольких воинов, чтобы принудить нас. – Поворачиваясь к остальным за столом, Орик спросил:

- Что скажут остальные из вас?

Собранию кланов не потребовалось много времени на принятие решения. Один за другим, вожди кланов вставали и голосовали за то, чтобы изгнать Аз Свелдн рак Ангуин. Даже Надо, Гальдхайм и Хавард – бывшие союзники Вермунда – поддержали Орика. С каждым голосом "за", кожа, видимая на лице Вермунда, становилась все более бледной, пока он не стал похож на призрака, одетого в одежду своей прежней жизни.

Когда голосование было закончено, Ганнел указал на дверь и сказал:

- Прочь, Варгримстн Вермунд. Покинь Тронжхайм в этот же день, и пусть никто из Аз Свелдн рак Ангуин не беспокоит собрание кланов, пока они не выполнят условия, которые мы сформулировали. До тех пор, пока это не случится, мы будем избегать каждого члена Аз Свелдн рак Ангуин. Знай, однако: в то время как твой клан может освободить себя от позора, ты, Вермунд, должен всегда оставаться Варнримстн, вплоть до своего смертного дня. Таково желание собрания кланов. – Его заявление завершилось – Ганнел сел.

Вермунд оставался там, где был, его плечи дрожали от эмоций, которые Эрагон не мог определить.

- Это вы – те, кто опозорили и предали наш народ, - прорычал он. – Драконьи Всадники истребили весь наш клан, кроме Ангуин и ее охранников. Вы ожидаете, что мы забудем это? Вы ожидаете, что мы простим это? Вот ещё! Я плевал на могилы ваших предков. Мы, по крайней мере, не потеряли свои бороды. Мы не будем прыгать с этой марионеткой эльфов, в то время как наши мертвые члены семьи все еще жить не могут без мести.

Чувство оскорбления овладело Эрагоном, когда ни один из других вождей кланов не ответил, и он собирался ответить на тираду Вермунда резкими собственными словами, когда Орик посмотрел на него и слегка качнул головой. Это было трудно, но Эрагон сдержал свой гнев, хотя и задавался вопросом, почему Орик позволяет таким страшным оскорблениям быть неопровергнутыми.

"Это почти, словно... Ох."

Отталкиваясь от стола, Вермунд встал, его руки сжались в кулаки, а плечи сильно ссутулились. Он продолжал говорить, ругая и унижая вождей кланов с все возрастающей страстью, пока уже не кричал во всю силу своих легких.

Независимо от того, как мерзки были проклятия Вермунда, тем не менее, вожди кланов не отвечали. Они вглядывались вдаль, словно обдумывая сложные дилеммы, и их глаза скользили мимо Вермунда без остановки. Когда в своей ярости Вермунд схватил Хреидамара за переднюю часть его кольчуги, трое из охранников Хреидамара выскочили вперед и отделили Вермунда, но когда они делали это, Эрагон заметил, что выражения их лиц были мягкими и неизменными, как будто они просто помогали Хреидамару выправить его кольчугу. Как только они выпустили Вермунда, то не посмотрели на него снова.

Холод пополз по спине Эрагона. Гномы действовали так, будто Вермунд прекратил существовать. "Вот что означает быть изгнанным среди гномов". Эрагон подумал, что он скорее предпочел бы умереть, чем перенести такую судьбу, и на мгновение почувствовал шевеление жалости к Вермунду, но его жалость исчезла мгновенно, когда он вспомнил выражение лица умирающего Квистора.