Эразм Роттердамский Стихотворения. Иоанн Секунд Поцелуи

Первый в небесах, Михаил, и души
Все святые, пусть вам угодно будет, —
Просим, — чтоб мольбам благосклонно вняло
Вышнее небо.
Но молящих чтоб, — пусть и по заслугам, —
Не был глас презрен, от твердыни светлой
Пусть слетит сюда Серафим, сверкая
Пламенем крыльев.
Кто в огне святом алтаря, в пыланье,
10 Уголек живой, как когда-то схитив,
Пусть к устам его он приложит нашим,
Лица осушит.
Пусть испепелит он порока бледность,
Праздную души изгоняя вялость,
В огненных рядах пусть звучит (как должно)
Пламенем слово.[163]
А затем и ты, Михаил блаженный,
Песнопений тех восприми начало, —
При таком вожде — триумфатор вечный
20 Воинство неба.
Ты сверкаешь в нем, как пироп сверкает[164]
Средь других камней благородных, или
Как средь звезд родных красотой Люцифер
Огненный блещет.
Власть над смертью всю и над жизнью также
Передал тебе повелитель мира;
Можешь добрых ты охранять, негодных
Смертью карая.
Ты защитник наш, за благих ходатай,
30 В божьем храме ты средь святилищ чистых
Виден, держишь там ты в деснице полный
Ладана ларчик.
Благовонный дым, что над ним восходит,
Достигает пусть громовержца трона
И да будет мил обонянью бога
Дар испаренья.
Благостные ты поселяешь души
В радостных краях, и далеко слышным
Песнопеньем ты, пробудив, исторгнешь
40 Мертвых из праха.
Плеск какой звенел в благочестном сонме,
Когда небо все сотряслось паденьем:
Пал коварный змий и противник ярый
Не без сраженья.
Семь горящих вдруг до небес высоких
Зевов он своих (все оцепенели)
Стал вздымать, и змей набухали шеи
Сотней тройною.
В огненных глазах полыхало пламя,
50 Монстр Авернский яд выдыхал зловеще,
Молниям сродни изрыгая пастью
Огнь со смолою.
Но тебя ничто не страшит в грозящем
Чудище, смирив его силой вышней,
Ты велишь, чтоб он возвратил добычу
Высям небесным.
Под крыла твои, что сверкают медью,
Мчится та, полна радости и страха,
Словно птица, что избежала только
60 Лапы когтистой.
Чтобы страха ей не знавать, зловещий
Низвергаешь труп, и висит, свисая,
Этот жуткий груз, и земля отверзла
Тартар бездонный.
У Пелора так Сицилийский берег[165]
Виснет над водой высотой своею,
И, страшась его, раздается море,
Разом отпрянув.
Там, цепей своих укрощен железом,
70 Он главой трясет, что приводит в трепет,
Карами грозит и взъяренный катит
Тщетную злобу.
Вышней ты храним, Михаил, десницей,
Новые тебя ждут рукоплесканья
И, бесчестный, зла не родит Антихрист
В мире спасенном.
Этот свет и тот ликованья полны,
Уж хвалы поют, и эфир высокий
Рад тебе, равно и земле на радость
80 Славный заступник.
Там среди торжеств песен чистых звуки,
Здесь же, так как все в беспорядке полном,
Бренные, мы, слив с песнопеньем пени,
Молим смиренно.
Видишь, сколько бед нас теснит жестоко, —
Признаемся, мы заслужили это, —
Ах, слепцы, века мы теряем, тратя
В войнах преступных.
Коль не зря о нас ты заботу принял,
90 Коль блаженный мир по тебе недаром
Назван, изгони далеко безумства
Войн кровожадных.
Сделай так, молясь, чтобы царь Олимпа
В ножны меч вложил, состраданья полный,
Пусть он мир нам даст и воздаст покоем
Землям усталым.