Читаем Эразм Роттердамский Стихотворения. Иоанн Секунд Поцелуи полностью

Что же так часто, читатель, везде ты погрешности видишь?Тот, кто корректором был, света не видел уже.

50. НА ШЕСТЬ ВОССТАНОВЛЕННЫХ КОЛОКОЛОВ, КОТОРЫЕ БЫЛИ СОЖЖЕНЫ МОЛНИЕЙ[238]

Мы — шестизвучие меди, но я, наиболее звонкий,Альфой с Омегой зовусь, Троице кто посвящен.Нас и священное зданье благая забота Герарда —Пастыря воссоздала, молньи спаленных огнем.

51. НА КОЛОКОЛ, ПОСВЯЩЕННЫЙ МАРИИ

Медный звон у меня, но не сыщется медного звона,Чтобы с родившей Христа мог он сравняться хвалой.

52. НА ТОТ ЖЕ КОЛОКОЛ

Мария имя мне дано взаимное,Никто не восседает ближе к Троице.

53. ТРЕТИЙ КОЛОКОЛ, ПОСВЯЩЕННЫЙ КРЕСТИТЕЛЮ

Глас вопиющего был,[239] чье прозванье несу; и народ яЧтить призываю Христа равно и ночью, и днем.

54. ЧЕТВЕРТЫЙ КОЛОКОЛ, ПОСВЯЩЕННЫЙ АПОСТОЛУ ПЕТРУ

Я, посвященный Петру, гоню демонов, молнии также,Крашу я кантами дни праздников и похорон.

55. ПЯТЫЙ КОЛОКОЛ, ПОСВЯЩЕННЫЙ МАГДАЛИНЕ[240]

Я — Магдалины, молний зло уже в прошлом,Ведь лучшее и всё дает благой пастырь.

56. ШЕСТОЙ КОЛОКОЛ, ПОСВЯЩЕННЫЙ ВСЕМ СВЯТЫМ

Тонок мой звон, но и он издалека до слуха доходит, —Мне небожителей сонм вкупе дает имена.

57. ИНАЧЕ

Пусть за меня ни Додона, ни светская бронза Коринфа[241]Не состязаются: звон всем небожителям мой.

58. НА НЕКОЕГО ПРИДВОРНОГО, ВРАЖДЕБНОГО КЛИРУ[242]

Вот он Урсал — Мидас,[243] но того он Мидаса глупее,Всем без разбора спешит всюду прославить себя;Он и ярится на клир, похищая тем славы начатки,И в Фаларида Мидас[244] сей превращается вдруг.Древле так славу стяжал, полагаю, сожжением храмаНекий гречишко,[245] творец столь непомерного зла.Мысли безмозглой такой ты водой никакою не смоешь,Мог бы один лишь клинок бешенство это смирить.

59. НА НЕГО ЖЕ

Думаю, что ни Мидас столь нелепым умом не отмечен,Ни против клира и ты, Малх, не свирепствовал так,[246]Как это делает некто, — к чему называть его имя, —Не разбирая пути, рвется он к славе своей.Ах, если б некий ему Аполлон дал ослиные уши,Или же оба ему Петр его уха отсек!Или пусть больше шумел бы и делал бы то, что в отцовскомПрозвище[247] первый его слог означает собой.

60. НА НЕГО ЖЕ

Некто сказал тебе, Урсал, что ты, на клир обозлившись,Кесаря право и с ним право святое хулил.Ты же смеялся над тем человеком и много, и долго,И справедливо — ведь смех легче всего и глупей.Кто бы подумал иное, твое лишь услышавши имя,Будто не ты осквернил славные права права?

61. НА ОБОРОТЕ КОДЕКСА, ПРИНАДЛЕЖАЩЕГО БАТТУ[248]

Батт — мой владелец;[249] кто схитит меня загребущей рукою,Батт, я желаю, везде пусть перед ним предстает.

62. ЯКОВУ БАТТУ[250]

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературные памятники

Похожие книги

Сага о Ньяле
Сага о Ньяле

«Сага о Ньяле» – самая большая из всех родовых саг и единственная родовая сага, в которой рассказывается о людях с южного побережья Исландии. Меткость характеристик, драматизм действия и необыкновенная живость языка и являются причиной того, что «Сага о Ньяле» всегда была и продолжает быть самой любимой книгой исландского парода. Этому способствует еще и то, что ее центральные образы – великодушный и благородный Гуннар, который никогда не брал в руки оружия у себя на родине, кроме как для того, чтобы защищать свою жизнь, и его верный друг – мудрый и миролюбивый Ньяль, который вообще никогда по брал в руки оружия. Гибель сначала одного из них, а потом другого – две трагические вершины этой замечательной саги, которая, после грандиозной тяжбы о сожжении Ньяля и грандиозной мести за его сожжение, кончается полным примирением оставшихся в живых участников распри.Эта сага возникла в конце XIII века, т. е. позднее других родовых саг. Она сохранилась в очень многих списках не древнее 1300 г. Сага распадается на две саги, приблизительно одинакового объема, – сагу о Гуннаро и сагу о сожжении Ньяля. Кроме того, в ней есть две побочные сюжетные линии – история Хрута и его жены Унн и история двух первых браков Халльгерд, а во второй половине саги есть две чужеродные вставки – история христианизации Исландии и рассказ о битве с королем Брианом в Ирландии. В этой саге наряду с устной традицией использованы письменные источники.

Исландские саги

Европейская старинная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги
Гаргантюа и Пантагрюэль
Гаргантюа и Пантагрюэль

«Гаргантюа и Пантагрюэль» — веселая, темпераментная энциклопедия нравов европейского Ренессанса. Великий Рабле подобрал такой ключ к жизни, к народному творчеству, чтобы на страницах романа жизнь забила ключом, не иссякающим в веках, — и раскаты его гомерческого хохота его героев до сих пор слышны в мировой литературе.В романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» чудесным образом уживаются откровенная насмешка и сложный гротеск, непристойность и глубина. "Рабле собирал мудрость в народной стихии старинных провинциальных наречий, поговорок, пословиц, школьных фарсов, из уст дураков и шутов. Но, преломляясь через это шутовство, раскрываются во всем своем величии гений века и его пророческая сила", — писал историк Мишле.Этот шедевр венчает карнавальную культуру Средневековья, проливая "обратный свет на тысячелетия развития народной смеховой культуры".Заразительный раблезианский смех оздоровил литературу и навсегда покорил широкую читательскую аудиторию. Богатейшая языковая палитра романа сохранена замечательным переводом Н.Любимова, а яркая образность нашла идеальное выражение в иллюстрациях французского художника Густава Доре.Вступительная статья А. Дживелегова, примечания С. Артамонова и С. Маркиша.

Франсуа Рабле

Европейская старинная литература
Свод (СИ)
Свод (СИ)

Историко-приключенческий роман «Свод» повествует о приключениях известного английского пирата Ричи Шелоу Райдера или «Ласт Пранка». Так уж сложилось, что к нему попала часть сокровищ знаменитого джентельмена удачи Барбароссы или Аруджа. В скором времени бывшие дружки Ричи и сильные мира сего, желающие заполучить награбленное, нападают на его след. Хитростью ему удается оторваться от преследователей. Ласт Пранк перебирается на материк, где Судьба даёт ему шанс на спасение. Ричи оказывается в пределах Великого Княжества Литовского, где он, исходя из силы своих привычек и воспитания, старается отблагодарить того, кто выступил в роли его спасителя. Якуб Война — новый знакомый пирата, оказался потомком древнего, знатного польского рода. Шелоу Райдер или «Ласт Пранк» вступает в контакт с местными обычаями, языком и культурой, о которой пират, скитавшийся по южным морям, не имел ни малейшего представления. Так или иначе, а судьба самого Ричи, или как он называл себя в Литве Свод (от «Sword» (англ.) — шпага, меч, сабля), заставляет его ввязаться в водоворот невероятных приключений.В финале романа смешались воедино: смерть и любовь, предательство и честь. Провидение справедливо посылает ему жестокий исход, но последние события, и скрытая нить связи Ричмонда с запредельным миром, будто на ювелирных весах вывешивают сущность Ласт Пранка, и в непростом выборе равно желаемых им в тот момент жизни или смерти он останавливается где-то посередине. В конце повествования так и остаётся не выясненным, сбылось ли пророчество старой ведьмы, предрекшей Ласт Пранку скорую, страшную гибель…? Но!!!То, что история имеет продолжение в другой книге, которая называется «Основание», частично даёт ответ на этот вопрос…

Алексей Викентьевич Войтешик

Исторические любовные романы / Проза / Европейская старинная литература / Древние книги / Семейный роман