Эрик Сати

Участие Этьена де Бомона в жизни Эрика Сати продолжилось и в 1924 году: граф профинансировал и организовал серию спектаклей и концертов под маркой «Парижские вечера». Название антрепризы перекликается с названием довоенного авангардного журнала Soirées de Paris («Парижские вечера»), который издавал Гийом Аполлинер, кроме того, очевидно, что Бомон хотел превзойти С.П. Дягилева как балетного импресарио, заказав Леониду Мясину, на тот момент уже ушедшему из «Русских балетов», постановку пяти балетов. Спектакли шли в мюзик-холле La Cigale на Монмартре, известном своими скандальными ревю, где участвовали только девушки. В антрепризе де Бомона был представлен целый ряд новаторских проектов, в том числе версия «Ромео и Джульетты» Жана Кокто, но главным событием стал балет «Приключения Меркурия», автором музыки которого был Сати, за либретто, костюмы и сценографию отвечал Пикассо, хореографом-постановщиком был Мясин – команда «Парада» собралась еще раз, правда, Кокто, совершенно намеренно, оставили за бортом.

Пабло Пикассо. Эскиз занавеса к балету «Меркурий», или «Музыка», 1924 год. Холст, темпера. Государственный музей современного искусства, Париж

Либретто Пикассо было сатирой на многогранный мифологический персонаж и давало полную свободу интерпретации. В отсутствие четкой фабулы и общей организационной схемы балет превратился в юмористический набор визуальных эффектов: костюмы и декорации сливались друг с другом, когда танцовщики переплетались с деревянными куклами, создавая эффект, названный Гертрудой Стайн «чистой каллиграфией»[184]. По мнению Сати, это был «декоративный спектакль», который «прекрасно подходил для мюзик-холла, без стилизаций или чего-либо еще такого же художественного»[185].

Этот «чисто декоративный» балет позволил Сати написать музыку непосредственно для Пикассо, что композитору очень нравилось:

Можете себе представить чудесную работу Пикассо, которую я теперь пытаюсь перевести на язык музыки. Моя цель – сделать музыку единым целым, так сказать, с движениями и жестами людей, выполняющими эти простые упражнения. Вы можете увидеть эти позы на любой ярмарке. Спектакль прекрасно подходит для мюзик-холла, без стилизаций или чего-либо еще такого же художественного. В остальном я всегда возвращаюсь к подзаголовку «пластические позы», который нахожу просто великолепным[186].

Среди комментариев Сати явно выделяется словосочетание «пластические позы»: оно выявляет сильную эстетическую связь «Меркурия» с балами Бомона. И в самом деле, балет заставляет вспомнить живые картины, очень похожие на серию «выходов» на балах. В «Меркурии» «пластический» смысл преувеличен Пикассо до предела комбинацией традиционных костюмов и вырезанных из ротанга конструкций, которые танцовщики переносят по сцене. Балет состоит их трех картин на осовремененные мифологические сюжеты; например, во второй картине Меркурий ворует нитки жемчуга у трех граций, пока те купаются: всё это очень похоже на живые картины балов, где мифология и история образуют базис для творческой и современной интерпретации. Музыка Сати, основанная на танцевальных формах – полька, вальс и кекуок – и мюзик-холльных мелодиях, усиливала эффект пародии и простонародной культуры.