Эркюль Пуаро

– Давайте перейдем к сегодняшнему утру. Когда вы видели миссис Маршалл в последний раз?

– Я зашел к ней в номер до того, как спуститься завтракать...

– Простите меня, вы занимали отдельные номера?

– Да.

– Во сколько вы зашли к ней?

– Я думаю, было около девяти часов.

– Что она делала?

– Она открывала пришедшие по почте письма.

– Сказала ли она вам что-нибудь?

– Ничего особенного. Мы поздоровались, и она сделала замечание по поводу прекрасной погоды... Нет, ничего особенного она не сказала.

– Ее поведение показалось вам нормальным?

– Вполне нормальным.

– Не выглядела ли она возбужденной или подавленной?

– Нет.

– Сказала ли она что-нибудь по поводу полученных писем? – спросил Пуаро.

– Насколько я помню, речь шла только о счетах.

– Миссис Маршалл завтракала в постели?

– Да.

– Всегда?

– Всегда.

– А во сколько она обычно спускалась? – продолжал расспрашивать Пуаро.

– Между десятью и одиннадцатью часами. Как правило, ближе к одиннадцати.

– Вас бы удивило, если бы она сошла вниз в десять?

– Несомненно. Она редко спустилась так рано.

– И тем не менее, сегодня утром она это сделала. Можете ли вы объяснить нам, почему?

Маршалл ответил без заметного волнения:

– Не имею ни малейшего понятия. Может быть, ей было жалко упускать такое прекрасное утро...

– Обратили ли вы внимание на ее отсутствие?

– Позавтракав, я поднялся к ней и, к своему удивлению, нашел ее номер пустым.

– А потом вы спустились на пляж и спросили меня, видел ли я ее?

Делая паузы между словами, чтобы придать им больше значения, Маршалл проговорил:

– А вы заявили, что вы ее не видели.

Пуаро не шевельнулся. С видом полной невинности на лице, он поглаживал рукой свои роскошные усы.

– Была ли у вас какая-либо особая причина разыскивать вашу жену? – спросил Вестон.

– Нет. Мне просто хотелось знать, где она.

Вестон привстал, слегка передвинул стул, опять сел и продолжал уже другим тоном:

– Минуту назад вы сказали нам, капитан, что ваша жена была знакома с мистером Редферном до своего приезда сюда. Можете ли вы рассказать нам об этом поподробнее?

– Могу ли я закурить?

Маршалл пошарил в карманах, с досадой отметил, что где-то забыл свою трубку, взял одну из протянутых Пуаро сигарет, зажег ее и ответил:

– Моя жена сказала мне, что она познакомилась с ним на каком-то коктейле. Вот и все.

– Кажется, что впоследствии они стали очень близки, – смущенно произнес Вестон.

Голос Маршалла зазвучал резко:

– Кажется? Могу ли я узнать, на чем основано это ваше впечатление?

– Скажем, что это слух, который ходит по отелю.

Кеннет Маршалл устремил на Пуаро преисполненный немого укора взор.

– Сплетни, которые рассказывают в холлах отеля, обычно оказываются грубой ложью.

– Может быть. Тем не менее, похоже на то, что мистер Редферн и миссис Маршалл давали своим поведением пищу для разговоров.

– Что вы под этим подразумеваете?

– Разве не были они все время вместе?

– Ну и что?

– Вы не отрицаете этот факт?

– Нет. Возможно, они и бывали часто вместе. Я просто не обратил на это внимания.

– Простите меня, капитан, но я должен задать вам следующий вопрос: вы не осуждали симпатию, которую проявлял Редферн по отношению к вашей жене?

– В мои привычки не входит критиковать поведение Арлены.

– Вы никогда не делали ей замечаний по этому поводу?

– Разумеется, нет.

– Значит, вам было все равно, что отношения вашей жены с Патриком Редферном могут стать предметом скандала?

– Я не занимаюсь тем, что меня не касается, – холодно отчеканил Кеннет Маршалл, – и я хотел бы, чтобы все поступали, как я. Я не обращаю никакого внимания на сплетни.

– Вы не отрицаете, что мистер Редферн всем своим поведением выражал восхищение вашей женой?

– Конечно, я этого не отрицаю. Многие мужчины вели себя подобным же образом. Я повторяю, что Арлена была очень красивой женщиной.

– Их привязанность друг к другу никогда не казалась вам слишком пылкой? Она не вызывала у вас подозрений?

– Я могу лишь повторить, что я никогда не задавался подобным вопросом.

– А если найдется свидетель, который подтвердит, что отношения между миссис Маршалл и мистером Редферном носили весьма интимный характер?

Лицо Маршалла утратило свойственную ему невозмутимость. Его голубые глаза опять остановились на Пуаро с выражением враждебности и легкого презрения.

– Если вам угодно слушать эти россказни, слушайте! Моя жена мертва и не может себя защитить.

– Вы хотите сказать, что вы ни во что подобное не верите?

На лбу Маршалла выступили крошечные капельки пота.

– Да, я ни во что подобное не верю. И мне кажется, что вы заметно удалились от темы. Вы только и спрашиваете меня, во что я верю и во что я не верю! Какое это имеет отношение к убийству моей жены? Здесь налицо лишь один факт: Арлену убили!

Опередив всех, Эркюль Пуаро взял слово: