Ермак

Татары переняли дороги, тропы и броды. Костры дымили по всему небосклону.

Ермак поднялся на вал, потянул ноздрями весенний воздух и велел пушкарям раздувать фитили.

Татарские конники сбивались в плотную массу.

Ударил барабан. Донёсся пронзительный вой.

Татары подняли изогнутые луки, пустили стаю стрел и понеслись.

Чадили пальники. Казаки, насупившись, заряжали пищали.

Южный ветер трепал жёлтые космы костров.

Татары на скаку разворачивались полумесяцем. Кривые сабли крутились над головами. Копыта коней взбивали талый снег.

— Подпускайте поближе! — крикнул Ермак пушкарям. — Махну саблей — стреляй!

Передовые рысью поднялись на косогор перед рвом и тотчас же начали осаживать.

Ермак взмахнул саблей. Дохнули дымом пушки. Торопливо застучали пищали.

На скате валялись мёртвые и раненые.

Потерявший всадника конь, вытянув шею, жалобно ржал. В снегу шипело и кружилось ядро.

— Огонь! — кричал Ермак.

Вал окутался облаком порохового дыма.

Пригибаясь к коням, татары бросились назад.

В жёлтом небе кружили орлы. За рекою садилось большое мутное солнце.

С высоты крепостных стен смотрел Ермак на бесчисленные дымки костров, на расплывающиеся во мгле пятна обозов. Быстро падала ночь. Загорались зелёные степные звёзды.

К татарам каждый день подходили новые силы. Карача повсюду рассылал гонцов:

— Говорите, обложили мы Кашлык. Зайцу не проскочить. Неверным теперь не уйти. Зовите всех под мою руку.

Татары к валу больше не приближались. Поставили палатки, построили шалаши и разъезжали вдалеке, так что ни пулей, ни ядром не достать.

— Хотят голодом нас дойти. Думают, как отощаем — голыми руками возьмут, — сказал Ермак и зло скрипнул зубами.

Рыбу промышлять стало трудно.

Пошли двое казаков на Иртыш со снастью. Думали разживиться лещами на утренней заре. Татары их поймали и повесили у себя в стане на вздёрнутых оглоблях.

Сошёл снег. Берёзы оделись зелёным пушком. На лужайках чуфыкали и бормотали тетерева. Широко разлился Иртыш, сбросив ледяную кольчугу.

В Кашлыке голодали. А из татарского лагеря ветер доносил вкусный запах варёного мяса. Татары ели конину и баранину, запивали кумысом из кожаных мешков. Острый запах татарских котлов кружил казакам головы. Едва ноги таскали.

Карача с жёнами и сыновьями своими отошёл подальше на восток, к Саусканским юртам. Туда стянули и главный обоз.

Подскакал как-то к Кашлыку всадник, бросил в ров мешок.

Вытащили его казаки — из мешка смрад. Развязали — видят: головы человеческие. Признали в них тех товарищей, что с осени поехали собирать ясак по дальним улусам.

— Лучше в битве сложить голову, чем умереть отощав, без славы, — говорили казаки.

На вылазку идти было нельзя. Навалятся татары скопом — сомнут. В поле с ними не сладить.

Решили подобраться к татарам во мраке и неожиданно напасть на них.

Ночью повёл Матвей Мещеряк половину казацкой дружины за крепостные стены.

В Кашлыке остался Ермак.

Чёрные тучи затянули небо. Накрапывал тёплый дождик.

Спустились казаки за вал, перешли ров и затаились в березняке.

Во тьме, звякая недоуздками, сыто пофыркивали кони и кто-то лениво тянул песню. Это татарский отряд сторожил дорогу.

Обошли его оврагом. Дальше никого не было.

В лагере догорали костры. Татары укрылись от дождя в палатки. Где-то у телег пёс побрехал и смолк.

Дошли казаки до Саусканских юрт. Мещеряк велел сесть, дух перевести.

Далеко, в Кашлыке, тускло тлели два огонька.

Атаман снял шлем, вытер вспотевший лоб и поднялся.

— Пошли, — сказал он тихо.

Напали казаки на стан Карачи. Рубили врагов тихо, без крика.

Не успели татары глаз открыть — половина уснула навеки. Другие бросились к обозу, клича коней.

Мещеряк не дал им оправиться, потеснил от обоза. Двух сыновей Карачи зарубил в сече. Сам Карача едва ушёл на коне.

Татары поскакали за помощью.

На востоке зазеленело небо, пахнуло утренним ветерком. Издали донеслись конский топот и крики.

Засели казаки у тальниковых кустов, а перед кустами устроили засаду из татарских телег.

Конский топот приближался.

Казаки заряжали пищали. Кто сыпал порох из пороховницы, кто высекал огнивом искру.

С гиком мчались татары. Из тьмы показались конские морды.

Засев за телегами, казаки палили из пищалей.

Зеленело небо. В предрассветной мгле вспыхивали пищальные огни. По низинам стелился туман. Татары конской лавиной обрушились на казаков, но не смогли пробиться через телеги и отхлынули назад.

Казаки стреляли не переставая. Стволы пищалей раскалились, жгли руки.

Татары несколько раз бросались на приступ, но, не выдержав пищального огня, поворачивали обратно, устилая поле своими трупами.

Уже солнце встало из-за холмов, а бой всё длился. Ряды татар поредели. Они налетали уже без крика. Взмыленные кони тяжело вздымали крутые бока.

Пешие татары зашли за кусты тальника и стали метать стрелы. Их отогнали пулями.

Пригревало солнце. Пересохли губы. Хотелось пить.

Пешие татары, рассеявшись, уходили к лесу.

Бой длился до полудня. Войска Карачи были разбиты. По всему полю, по зелёной траве, чернели трупы лошадей и людей. Когда наконец ушёл последний татарский отряд, у казаков кончился порох.

СМЕРТЬ ЕРМАКА