Эрминиды (СИ)

Северин до крови прикусил губу и зажмурился, надеясь отогнать от себя воспоминание о влажно блестящих голубых глазах.

— Никогда не понимала, зачем Влад держит дома такую груду железа. — При звуке её голоса лорд Эрлин вздрогнул, почти поверив в материализацию фантазий. Осторожно обернулся. Мелисента Элизобарра вошла неслышно, как вампир. Рассматривала висящий по центру комнаты двуручный меч цвергской работы. — Особенно эти ужасные огромные мечи. Он же с меня ростом! Его поднять невозможно. Какой в этом смысл? Если есть пистолеты и… прочее.

— Пистолеты хороши против людей, миледи, — учтиво поклонился лорд Эрлинг. — Но не против горгулий или големов. А при физической силе вампира вес оружия из недостатка превращается в достоинство — придаёт удару инерции.

— Почему же тогда их традиционным оружием являются рапиры? — с лёгкой ехидцей осведомилась девушка, поворачиваясь, наконец, к собеседнику. «Их!» — это маленькое слово сладкой тяжестью сдавило Северину грудь, отделив двух молодых людей от десятков вампиров, заполнивших сегодня замок Элизобарра.

— Почему традиционным является чёрный цвет? Такова… традиция, — слабо улыбнулся он.

— За каждой традицией что-то стоит. — В голосе княжны зазвучали требовательные нотки. — Как вы думаете, с чем это связано?

— Это непрактично. И старомодно, — заявил лорд Эрлинг. — Подчёркивает долгоживучесть. И то, что на самом деле вампир не нуждается в оружии, чтобы убить. А парные уколы напоминают след от укуса.

Во взгляде Мелисенты проскользнуло одобрение. Лицо её при этом оставалось совершенно серьёзным.

— Вы тоже её носите, — указала она на бедро собеседника.

Северин положил руку на эфес. А потом протянул рапиру девушке, рукоятью вперёд.

— Моя — просто украшение.

Княжна с любопытством взяла оружие. Скользнула пальцами вдоль клинка.

— Это серебро, верно?

— Вы хорошо разбираетесь в металлах, миледи.

— Мне нравится серебро, — задумчиво сказала она, сомкнув вокруг лезвия ладонь. — Больше, чем золото. В серебре есть что-то… живое. А золото словно выплавлено из пота, крови и слёз…

— Я никогда не видел на вас серебряных украшений, — сказал Северин, на миг удивившись собственной дерзости.

— И, думаю, вы догадываетесь, почему.

Мелисента подняла на юношу взгляд. И Эрлинг убедился, что сейчас в нём не было печали. Зато был интерес. Молодой маг ей действительно нравился. Он был частичкой её счастливого детства, другой реальности, в которой Эйзенхиэль Элизобарра был жив.

Северин говорил. Рассказывал об оружии, о металлах, о способах закалки, об алхимических свойствах серебра и о сотнях подобных вещей. Ему казалось, что никогда ещё он не говорил так долго и вдохновенно. А она слушала. И молчала.

А потом… взгляд юноши наконец скользнул вдоль окна. Крупный нетопырь скалился с подоконника, сверкая красными глазами.

Северин подавился последним словом. Бессильная ярость сковала горло, он едва смог вымолвить:

— Простите, миледи. Я, должно быть, вам наскучил. Мне… мне пора идти.

— Напротив, — улыбнулась она немного удивлённо. — Вы очень хороший рассказчик, Северин. Я хотела бы встретиться с вами ещё когда-нибудь.

Молодой человек поклонился и поспешно вышел. Почти тут же открыл портал, нервно рванул воротник уже на пороге собственного замка. Унижение, осознание собственной слабости душили его, застилали глаза туманом. Юный маг бегом, спотыкаясь, бросился в подвал. Он создавал мишени и уничтожал их в вихре пламени, рубил мечом и проклинал, замораживал, бил, кромсал… представляя на их месте Влада. Пока совершенно не обессилил. В груди сделалось пусто и гулко. Северин медленно сполз по стене и закрыл глаза. Камни всё ещё хранили тепло только что бушевавшего тут пламени. Юноша уснул.

***

Мерные медленные хлопки — пародия на аплодисменты. Влад подошёл к сестре, всё ещё недоумённо глядящей на дверь, в которую выбежал Северин.

— Прекрасно исполнено, дорогая. Я доволен.

— Прекрати, — нахмурилась Мелисента. — Это ты его испугал?

— Он не испуган. Рассержен, скорее.

— Влад, ну какой же ты всё-таки… — княжна Элизобарра сердито поглядела на брата, не в силах подобрать соответствующий эпитет.

— Какой? — нахально осведомился тот.

— Зачем ты его мучаешь?

— Он сам себя мучает, — сухо заметил вампир. — Я тут практически не при чём.

— Это жестоко, — покачала головой девушка.

— Северин должен научиться видеть реальное положение вещей. А не обманываться иллюзиями. Если он будет считать смертельным врагом каждого, кто нарушил его планы на выходные, долго не проживёт. А Отрон талантливый, жалко.

— Эрлинг, — сказала Мелисента.

— М-м?

— Он предпочитает, чтоб его называли Эрлинг.

— А мне плевать, если честно, что он предпочитает.

— Ух! — воскликнула княжна и сердито топнула ножкой. Ей казалось, что парень, которого сам Влад признаёт талантливым, не заслуживает подобного пренебрежительного обращения. Девочка развернулась и выбежала вон. Влад хмыкнул и вернулся в большой зал.

***