Эрнст Генри

— 7 августа: «Как я и сказал по телефону, я открываю несколько линий для контакта с Ростовским и сообщу, как только результат будет достигнут. Мы не ожидаем сейчас особых результатов от этих контактов, но надеемся, что эти вложения себя оправдают и мы получим больше, чем рассчитываем».

— 16 августа вмешалась МИ-6. Из внешней разведки прислали записку относительно Эрнста Генри: «Не осуществлять никаких действий без разрешения майора В.». Майор Валентайн Вивьен руководил контрразведывательной службой МИ-6.

— 21 августа агент контрразведки беседовал с Эрнстом Генри, о чем доложили начальству: «Ростовский ничего не хотел говорить о себе, но был готов обсуждать политические дела. СССР полон решимости победить гитлеризм и использует свою силу для распространения коммунизма по Европе. Ростовский рассказал, что после начала советско-германской войны саботаж резко увеличился по всей Европе, потому что компартии поднялись против оккупантов.

Ростовский рассказал, что к нему приходил бывший испанский министр, который рассказал о деятельности коммунистов в Испании. Имени не назвал.

Ростовский рассказал, что живет в Англии несколько лет, но не знает, насколько здесь останется. Как минимум до конца войны.

Ростовского источник назвал проницательным, обаятельным и с чувством юмора. Контакт восстановлен, но нежелание Ростовского говорить о себе непреодолимо».

А в контрразведке обсуждали идею внедрить своего человека в редакцию бюллетеня, редактируемого Эрнстом Генри.

— 27 августа: «Возможно, вас интересует, как выглядит офис Симона Ростовского на Трафальгар-сквер. Офис „Советских военных новостей“ занимает две комнаты, разделенные коридором. В одной комнате работают секретари Ростовского, другую занимает он сам. Мы не обнаружили мисс Холсон среди его секретарей».

— 29 августа: «Прилагаю образец подписи Ростовского. Но должен отметить, что мы не уверены, что это его подпись, а не его секретаря, которая за него подписывается».

Эрнст Генри искал помощника для работы в редакции. Ему рекомендовали надежного человека, который выразил согласие, но если получит хорошую зарплату — девять-десять фунтов стерлингов в неделю. Генри обещал больше. Контрразведка немедленно заинтересовалась: что это за человек?

Различные службы со всех сторон пытались подобраться к Эрнсту Генри.

— 11 сентября: «Я обсуждал эту тему с майором Максуэлом Найтом и предположил, что поскольку мы не изучали контакты Ростовского с коммунистами, М-8 все еще можно попросить использовать его контакты в журналистском мире.

Я также предложил, чтобы майор Максуэл Найт подумал над тем, чтобы узнать детали прошлой жизни Ростовского у его издателей. И майор согласился это организовать». (Майор Максуэл Найт руководил в МИ-5 отделом, который ведал агентурным проникновением в считавшиеся опасными организации, в том числе коммунистические.)

Успешная работа Эрнста Генри привлекла внимание и совсем новых сотрудников британских спецслужб, которые его вовсе не знали, поэтому уровень агентурной информации, мягко говоря, не высокий…

— 11 ноября 1941 года: «Эти данные о Ростовском получены от надежного источника:

1. Ростовский был знаком с женщиной по имени Полиа Хентов, с которой познакомился в Париже. Он испытывал к ней сильные чувства, но не хотел, чтобы это было известно. Полиа Хентов — художница, жила в Париже до 1931 или 1933 года.

Она вышла замуж за англичанина и умерла восемь дет спустя.

2. Ростовский побывал в Турции в 1923 или 1925 году и впервые приехал в Англию в 1933 году.

3. Три секретаря Ростовского в „Военных новостях“ — англичанки. Последняя принятая на работу — из Уэльса. Но мы не располагаем достаточной информацией на сей счет».

В трудные военные годы попытки пристроить своего агента к Эрнсту Генри в редакцию советского бюллетеня в Лондоне предпринимались не раз.

— 7 апреля 1942 года: «Спасибо за вашу записку от 3 апреля относительно Симона Ростовского.

Я вижу из вашей записки, что вы намереваетесь подвести М/Т к Ростовскому как потенциального бухгалтера. Идея мне очень нравится, и я хотел бы знать, что из нее получится».

— 9 апреля: «Вы уже знаете результат. Наш маленький заговор относительно М/Т и Ростовского не получился, и на сегодняшний момент мало надежд на успех на этом направлении. Тем не менее переговоры не окончены, и возможно — хотя надежды мало — что-то в будущем получится. Если это произойдет и если мы добьемся хотя бы малейшего успеха, разумеется, мы сразу же дадим вам знать».

А Эрнст Генри с чувством исполненного долга докладывал в Москву, что издаваемый им «бюллетень приобрел большое военное значение и глубоко укоренился в британской армии и в воздушном флоте, но закрытыми для бюллетеня оставались две сферы: военно-морской флот, где читатели насчитываются единицами, и религиозно-католические круги».