Эротикурс

Я имею дерзость назвать это слово, слишком знакомое всем мужчинам слово: отвращение.

(Анатолий Каменский «Мой гарем»)

…Есть-таки в женщине одна ужасно омерзительная черта.

Это – ложь… Особая половая ложь. В одной области женщина лжива так, как мужчина не может быть лжив: мужчина лжет только словами, женщина – всем существом своим. Сама природа устроила так, что если мужчина изменит, то непременно охладеет… Утомлённый тайными ласками, холодный и равнодушный, приходит он к жене и уже одним телом своим выдаёт себя. Мужская измена никогда не остаётся в тайне… Только круглая дура не почувствует её. Мужчина если изменит, то непременно и проврётся самым жесточайшим образом.

Ж. Ж. Лефевр «Истина»

Женщина изменит – об этом никто, кроме Бога, не догадывается, если она сама не захочет, чтобы об этом знали. Она будет лгать каждой чёрточкой своего тела. Что – слова?.. Словам никто не верит… Но женщина лжёт телом: именно с чужой постели придет она особенно ласковая, страстная, исступлённая… Должно быть, сладость греха, сладострастие обмана особенно разжигают её… Тело же устроено так, что симулировать страсть, даже при полном охлаждении, ей ничего не стоит. Мужчина, если его припереть к стене, всегда и неукоснительно сознается в своей вине. Махнёт рукой и очертя голову принесет повинную во всём. Женщина никогда… Она и умрёт, не скажет… Вы будете её душить, убивать, терзать – не скажет…

(Михаил Арцыбашев «О ревности»)

П. Сюблейра «Навьюченное седло»

И. Г. Фюсли «Леди Макбет, гуляющая во сне»

– Слушай, Серёжа, что я тебе скажу, – начала Катерина Львовна спустя малое время, – с чего это всё в одно слово про тебя говорят, что ты изменщик?

– Кому ж это про меня брехать охота?

– Ну уж говорят люди.

– Может быть, когда и изменял тем, какие совсем нестоющие.

– А на что, дурак, с нестоющими связывался? с нестоющею не надо и любви иметь.

– Говори ж ты! Неш это дело тоже как по рассуждению делается? Один соблаз действует. Ты с нею совсем просто, без всяких этих намерений заповедь свою преступил, а она уж и на шею тебе вешается. Вот и любовь!

– Слушай же, Серёжа! я там, как другие прочие были, ничего этого не знаю, да и знать про это не хочу; ну а только как ты меня на эту теперешнюю нашу любовь сам улещал и сам знаешь, что сколько я пошла на неё своею охотою, сколько ж и твоей хитростью, так ежели ты, Серёжа, мне да изменишь, ежели меня да на кого да нибудь, на какую ни на есть иную променяешь, я с тобою, друг мой сердечный, извини меня, – живая не расстанусь.

(Николай Лесков «Леди Макбет Мценского уезда»)

Дж. Тиссо «На прицеле»

Женщина современная – враг. Она мстит за прошлое, за гаремное рабство, мало ли за что. Но до сих пор женщина мстила наполовину. Она разоряла, изменяла, ссорила, но кому-нибудь да приносила счастье, хотя бы мимолётное.

И вот явилась эротоманка. Она так же прельщает, манит, дразнит, но когда мужчина падает к её ногам, она вдруг поднимает глаза к небу и начинает говорить о целомудрии, о союзе душ. Она разбивает жизни, ничем не рискуя. Но зато какой возбуждающий яд! Подумайте – вечное возбуждение!

(Николай Минский «Альма»)

…Кроме её души, и её кротости, и её нежности, есть ещё и тело, страстное и чувственное сплетение волнений, очарований и приманок, тело, в котором струится пламенная кровь, в котором бьётся жаждущее радостей сердце, тело, влекущее к себе, когда оно скрыто одеждами. И осиянное всем яростным сонмом желаний, когда оно обнажено. И этим её телом, со всем его зноем, со всеми его восторгами и упоениями владел другой! И этого безмерно волнующего тела никогда не видел он…

Ф. фон Штюк «Сражение за женщину»

И этим телом он, человек, уважаемый всеми и заметный в науке, хочет владеть, как дикарь, как зверь. И мысль об этом теле волнует его и заставляет его ревновать, и делает его подобным всякому, кто на этой грубой земле готов вступить в единоборство с другим из-за той, которую хотят оба.

(Фёдор Сологуб «Заклинательница змей»)

– Вот ты что с нами наделал!

– И сам понять не могу…

– У-у! ревнивец! Не сержусь уж я!.. неужели не веришь ты, что я перед тобой невинная, я? а?

– Ну оставь! больше этого не будет!

– Ах ты, маловерный! Да ведь ты у меня один! На кого я тебя променяю?

– Оставь! Больше этого не будет…

Но прошла неделя, и опять вышло то же самое: Никифор опять разбил окна, избил Таню, и она опять плакала от обиды и боли, а затем опять ждала Никифора и встречала его с такой радостью, словно ничего не было: ни этих побоев, ни мук обиды и оскорбления…