Есенин: Обещая встречу впереди

Есенин не посвятит ей ни строчки, другим, к кому он в те же годы питал платонические чувства, стихи будут написаны: и Бальзамовой (совсем юношеские и неумелые), и Сардановской (уже классические).

Впрочем, у Есенина (это заметил ещё Мариенгоф) так будет случаться часто: для той, которая недосягаема, — музыка, а жена — ну что жена…

«Ко мне он очень привязался, читал стихи», — напишет Изряднова.

Кому же их ещё читать! Гриша умер, отец ничего не понимает, с Бальзамовой отношения, как с горки на тележке, Сардановская вдруг появится, напишет письмо, но потом исчезает на многие месяцы. Пробовал подарить стихи и свой портрет ещё одной константиновской знакомой, перебравшейся в Москву, — Лидии Мацкевич, приписав: «Мне хотелось бы хоть раз ещё повидаться… Одолела хандра», — но с ней ничего не получилось. Есть Скакун и Бегун, но, кажется, они не очень хорошо понимают поэзию. В московские литературные кружки пару раз попадал, однако происходившее там показалось скучным.

Никого ближе и важнее Анны у него весной 1914-го не было.

В апреле она забеременела, но ему ничего не сказала. Она хотела ребёнка, Есенин — даже думать об этом не мог.

В мае он оставил работу в типографии Сытина и уехал в Константиново.

Случилось несколько публикаций в маленьких московских журналах, но радость по этому поводу быстро перегорела; хотелось славы, а всё двигалось как-то слишком медленно.

Нужна была своя стая — или хотя бы один напарник в охоте.

После смерти Есенина ряд его московских знакомых напишут о том, как в 1914-м он читал свои стихи то здесь, то там и слушатели замирали от счастья; но все как один мемуаристы цитируют написанное куда позже: за прошедшие годы слова забылись, зато чувства можно подретушировать, сказав: я одним из первых слышал его «Гой ты, Русь моя родная…» и сразу всё понял…

Никаких прижизненных свидетельств о том, что Есенин в ту пору имел в Москве хотя бы минимальный успех, нет.

Что ему оставалось? Учиться было любопытно, но скучно. Большевистская работа? Слежку филёров за собой Есенин, кажется, стал замечать: они его постоянно теряли. Работу с «товарищами» он так или иначе продолжал. В мае стихотворение Есенина «Кузнец» опубликовала большевистская газета «Путь правды». В одном из писем он сетовал, что легкомысленное буйство восставших 1905 года «отдалило революцию на 20 лет» (ещё не знал, что Первая мировая ускорит все процессы). Однако постоянная подпольная работа всё-таки не отвечала его темпераменту и, главное, его планам.

В итоге Москва ничем не держала. Разве что Анна — но…

Родителям ничего о ней не сообщал — ни отцу, ни матери это бы не понравилось. Да и не любил он её.

* * *

Мать расспрашивала:

— Серёжа, ну ты скажи, как дальше будет, что с работой, что с учёбой, журналы твои — хорошо, но ведь на них не проживёшь.

Он отвечал смуро:

— Проживёшь.

Мать в который раз с удивлением разглядывала «Мирок»: вот ведь, неужели ж за буквы столбиком дают когда два рубля, а когда и пять. А в деревне любую песню бери и пой, никому платить не надо.

— Когда в Москву обратно? — спрашивала Татьяна Фёдоровна едва ли не каждый день.

— Когда-когда, да вот хоть сейчас.

На самом деле в Москву не хотел — делать там было нечего; зато явилась идея попасть в Крым: там море, туда приезжал Пушкин, в тех местах может случиться что-то такое, что позволит сочинить совсем новые стихи.

Есенин тогда ещё верил, что путешествия (как он сам бы сказал — скитания) могут быть полезны и важны ему как поэту.

В первых числах июля Есенин ненадолго заезжает в Москву.

— Здравствуй, Анна, а поехали в Крым?

— Как же я поеду? У нас денег нет.

Сама на четвёртом месяце, но всё ещё таится.

— Ничего, — отвечает Есенин, — раздобуду денег на месте, буду там публиковаться, дам литературный вечер, заработаю. Приедешь ко мне через две недели, пока договорись, чтоб тебя отпустили с работы.

16 июля на скором поезде Москва — Севастополь Есенин отправился в первое в своей жизни большое путешествие.

18 июля — прибыл.

Сначала, как бы то ни было, отписал отцу: «Дорогой папаша! Я в Севастополе. Дорога была чудная. Места прекрасны. Только солнце встаёт и садится здесь по-иному. Не могу понять, где наша сторона».

Это было ему важно — сразу определить, где Рязань.

«Сейчас пойду гулять к морю с 9 часов утра до 2-х часов дня, а потом еду в Ялту. Севастополь мне очень нравится, особенно у набережной, где памятник Нахимову».

Из Ялты — новое письмо: «Я расположился в Ялте как нельзя лучше. У окон моей комнаты расстилается море, а за воротами дома чудные и величественные горы. Житьё здесь славное и недорогое, а за работу примусь послезавтра».

Поселился Есенин по адресу: Массандровская улица, дом 34, квартира 4.

Через день после прибытия Есенина в Крым, 20 июля (1 августа по новому стилю) 1914 года, Германия объявила войну России.