Есенин: Обещая встречу впереди

Ещё: писатель Николай Николаевич Никитин (1895–1963) — автор воспоминаний о Есенине. Лживых, конечно же. Кузнецов: «Никитин был секретным агентом ГПУ».

«Никитин приятельствовал с другими сексотами ГПУ — например, с Василием Князевым».

Так что ещё и поэт Василий Васильевич Князев (1887–1938).

Кузнецов: «Князев выполнял роль цепного пса у трупа Есенина. Цель палачей и их порученца в морге Обуховской больницы — не допустить к осмотру тела поэта ни одного человека, ибо, повторяем, сразу обнаружились бы страшные побои и — не исключено — отсутствие следов судмедэкспертного вскрытия. Поставленную перед ним кощунственную задачу негодяй выполнил — не случайно в 1926 году его печатали как никогда обильно. Иуда щедро получал свои заработанные на крови серебреники. Другого объяснения странного дежурства в мертвецкой стихотворца-зиновьевца трудно найти».

Чекиста никак нельзя было приставить в мертвецкую. УГРО, загс и ГПУ совместно работали над инсценировкой, но завалящего милиционера не нашли. Поэтому литератора послали: иди, Вася, сторожи.

Ещё: писатель Сергей Александрович Семёнов (1893–1942), якобы тоже бывший в «Англетере». Кузнецов раскопал, что Семёнов в Гражданскую был комиссаром на Южном и Сибирском фронтах, так что всё ясно.

Обычно Семёнов жил в деревне.

Кузнецов: «Не исключено: его могли срочно вызвать в город для „дачи показаний“. По этому поводу хранил молчание».

Как это было?

Думаем, так.

Звонок Семёнову: «Сергей, ты? Приезжай, мы тут поэта удавили, готовим огромную инсценировку, человек на сто. Надо подтвердить, что ты в „Англетер“ приходил».

Семёнов отвечает: «Конечно. Отлично. А то я в деревне засиделся без работы. За что хоть его?» — «Да как обычно: контра…»

Кто там ещё остался?

Художник Павел Андреевич Мансуров, тоже сочинивший липовые мемуары — как Кузнецов выражается, «погребальные выдумки».

Собрали их с Эрлихом, Устиновыми, прочими и велели: главное, ничего не перепутайте — и чтоб подостовернее: гусь жареный, петух живой, застолья, чтение «Чёрного человека», прогулки, пиво, самовар и тому подобное. Чтоб всё точно по ролям.

Кузнецов: «…нисколько не удивимся, если станет известно, что Мансуров являлся крупной фигурой советской разведки за рубежом…»

«Нисколько не удивимся».

Ну и, наконец: «…последний знакомец Есенина, якобы посещавший 5-й номер „Англетера“, — Григорий Романович Колобов».

Тот самый — закадычный друг, катавший Есенина в собственном салон-вагоне.

Кузнецов: «Проверяем — чекист».

Э-э, документик бы! Хоть одним глазком посмотреть.

Нет, в другой раз покажут. Не сегодня.

Кузнецов: «Как видим, напущенный Эрлихом туман в 5-м номере окончательно рассеялся. Все „названные“ им гости оказались мифическими!»

Видим, как же.

Кузнецов: «После появления в „Правде“ (19 января) статьи Троцкого о кончине Есенина заведующий столом дознания 2-го отделения ЛГМ Вергей сочинил „отходную“ бумагу».

Ещё Иван Васильевич Вергей появился. Какой он по счёту в списке вовлечённых?

Не важно. Не последний. Вот ещё один.

Следователь Давид Ильич Бродский (Гилевич).

Кузнецов: «Следователь нарсуда Бродский и шагу не ступил к правде, да ему, вероятно, и не позволили».

Вопрос не в том, кто способен поверить в подобное, потому что есть те, кто верит.

Давайте выскажемся аккуратно: ничто из написанного в книге Кузнецова на данный момент не имеет документальных подтверждений.

Никаких.

Это просто бесконечный ряд допущений.

Вот ещё одно на посошок.

Кузнецов пишет, что Галина Бениславская и Вольф Эрлих работали в паре. Впрочем, этого ему мало.

«…не исключено — находились в интимных отношениях, что для сторонницы „свободной любви“ дело обычное».

Бениславская, остававшаяся девственницей до двадцати трёх лет, — «сторонница свободной любви».

«Не исключено».

Что тут делать? Расплакаться? Рассмеяться?

Какая реакция предусмотрена в таких случаях?

Что предпринимают для посмертной защиты достоинства женщины, отдавшей всю свою совсем короткую жизнь служению Есенину?

Но ведь, как мы видим, далеко не одной Бениславской досталось.

Автор перечисляет десятки имён и всем раздаёт чудовищные характеристики.

Господи, эти люди умерли — за что их так?

Представьте на минуту, что это ваши родители. И вы читаете, что они причастны к убийству. И потом, впроброс: «Обычный служака. Привык молчать».

А автор что привык делать — говорить?

Лежат люди в земле, у иных и могил не найдёшь, а о них пишут несусветные вещи.

Из самых лучших побуждений пишут.

«Ищут правду». «Смывают с Есенина клеймо самоубийцы».

Руководствуются исключительно благими побуждениями.

…А теперь к делу.

В ответ на запрос Министерство внутренних дел дало официальный ответ: гостиница «Англетер» не подчинялась ОГПУ.

Наконец, уже после написания Кузнецовым книги, были обнаружены выставленные администрацией гостиницы счета на оплату проживания Есенина в пятом номере с 24 по 29 декабря на общую сумму 27 рублей 6 копеек.

Напомним, что именно отсутствие документов о пребывании Есенина в гостинице стало основанием для создания этой нездоровой версии.

Вся работа насмарку.

* * *