«…ещё 28 минут»

Лес в этом месте граничил с линией фронта, и можно было, миновав просёлочек, выйти к границе. А там, на высотке, которая контролировала этот периметр, стоял на посту сержант Киракосян по кличке Киндза, завербованный турецкой разведкой ещё в студенческие годы, когда он отдыхал в соседней стране. Такая система была хорошо налажена у турок, во многом помогавших азербайджанской стороне.

Турецкий шпион однажды пригодился даже ему, командиру спецотряда «Гюрза», когда он спланировал самую громкую спецоперацию, в результате которой русский солдат Пензяков якобы уничтожил целую армянскую семью и чуть не рассорил армян с русскими. Тогда он разоблачил предателя, а также узнал о подлости Чёрного Салмана, решившего внести свои коррективы в спецоперацию Гасана и усилить её резонанс. Гасан в то время ничего не смог предпринять против Салмана, повернувшего спецоперацию в другое русло. В итоге вместо запланированной одной жертвы – генерала армянской армии Петросяна – была убита целая мирная семья, от младенца до старика. Гасан, по ходу операции поняв, что ликвидировать основную цель не получится никак, дал команду своему отряду отходить обратно за линию фронта малыми группами. Он поручил Салману ликвидацию менее значимого армянского военачальника, полковника Самвеляна, который в его планах значился, как цель № 2. А вот Чёрный Салман изменил исходную задачу со свойственным ему цинизмом, получив задание турецких спецслужб. Выявленный в рядах российской армии наркоман, оставив после изрядной дозы героина свой автомат и китель с фамилией, пошёл пешком на запад в ожидании встречи со своим армянским другом, который часто угощал его дурью, едой и девицами легкого поведения. Тем временем, не сумев уничтожить полковника Самвеляна, а может, и не желая вступать в бой с его охраной, Чёрный Салман зашёл в мирный дом простого жителя города Степанавана и расстрелял из автомата Пензякова целую семью – девять человек.

Это была очень громкая диверсия, очень! Все мировые СМИ писали о русском солдате, истребившем всё семейство. И никто так и не догадался, что это была диверсия Черного Салмана. Начались народные волнения и митинги. Ни журналисты, ни даже аналитики не задались вопросом: по какой логике солдат, решивший убить столько людей, оставляет на месте преступления китель и фуражку, на которых указаны его инициалы и фамилия? Гасану было обидно, что среди героических побед отряда «Гюрза» отныне и навсегда значилась спецоперация по уничтожению беззащитной семьи из девяти человек. Он, командир «Гюрзы», никогда бы на такое не пошёл!

Правда, после этой спецоперации ему был присвоен орден «Шах Исмаил», который он не носил. Именно тогда, участвуя в той операции, он увидел так же издалека одного из армян, агентов турецкой разведки.

Гасан всё-таки умел отличать предателей и трусов от настоящих воинов. Он понимал: попади Салман в плен к армянским контрразведчикам, он бы на коленях умолял сохранить ему жизнь. Потенциальных предателей Гасан мог отличать.

– Всё, командир, приехали. Дальше только пешком, – сказал Али, обернувшись к Гасану, и заглушил мотор.

– Выходим! А ты, женщина, переобуйся, если в сумках у тебя есть тапочки или что-то типа кроссовок.

Карине начала спешно переобуваться.

Они пошли на восток, в сторону Азербайджана. Периодически Гасан останавливался и смотрел в сторону высотки, в бинокле смутно видел лицо армянского предателя, который также смотрел в их сторону. Вдруг Гасан резко остановился и приподнял руку вверх.

– Стоп, назад, – скомандовал он.

Отряд молча подчинился приказу. Сделав обратный марш-бросок секунд за двадцать, боевики засели в приграничной «зелёнке». Гасан внимательно слушал воздух. Бойцы пока ничего не понимали, но знали, что чутьё никогда не подводило командира. Так было и на этот раз. Через минуту в небе появился низко летевший вертолёт Ми-24.

«Вертушка» начала кружить над армянской стороной и, приближаясь к блокпосту под укрытием склона горы, пошла на посадку.

– Всем в укрытие! – скомандовал Гасан. В бинокль он увидел, как солдат, стоявший на блокпосте, побежал к начавшей приземляться «вертушке».

– Командир, успели бы проскочить, – шепнул Салман, но хмурый взгляд Гасана заставил его замолчать. Зато заговорил Али:

– Ты что и вправду тупой, Салман? Или предатель? Никак не пойму. Ты предложил переход по ранней ночи. Понимаешь, что бы сейчас сотворила армянская «вертушка» своими НУРСами[44] на пустыре с нашим отрядом? Или ты именно этого хочешь?

– Ничего бы не сотворила, мы укрылись бы заложниками.

– Кто бы стал смотреть на твоих заложников с «вертушки»?

– Всем молчать! – приказал Гасан. – Будем ждать глубокой ночи.

«Вертушка», снова набрав небольшую высоту, покружилась около получаса и улетела. То ли оружие привозила, то ли провизию. А может, и вычислила армянская контрразведка турецкого шпиона и прилетела его забирать?