Еще один шанс

Выражение ее лица говорило, что она не верит ни единому слову из этого утверждения.

— Я могла слышать о твоей матери?

— Ариэль Габриэлли.

— Ариэль Габриэлли! — Она удивленно уставилась на него. — Это поразительно! Я хочу сказать, я никогда…

Он нажал на тормоз перед знаком «стоп» и посмотрел на нее, удивившись ее замечанию.

— Я люблю ее музыку, — сказала она, изучая свои ногти. — Когда я работаю, я включаю музыку, которая соответствует настроению моей картины. Я раньше использовала «Виста витале».

— Она привязчивая, правда? — Джейк нажал на акселератор. Он не знал, что думать об этой женщине. — Послушай, может быть, мы встречались раньше?

Она подняла голову:

— Что ты имеешь в виду?

— Ты когда-нибудь бывала на концертах Ариэль?

Она кивнула.

— Может быть, дело в этом, — сказал он. — Я не могу отделаться от мысли, что видел тебя раньше.

— Ты тоже играешь?

— Повтори вопрос, пожалуйста? — Его мозг все еще работал над загадкой, почему она так ему знакома.

— Ты музыкально одарен?

Он покачал головой:

— Я оставляю это людям, которыми руковожу. В моем теле нет творческой косточки.

Она вскинула голову.

— Что-то мне трудно в это поверить. — Она провела пальцем по его бедру. — Готова поспорить, что ты очень, очень творческий…

От этого прикосновения его тело воспламенилось. Он накрыл ее руку своей и удержал ее на бедре. Рука лежала недостаточно близко к тому месту, где ему больше всего хотелось, чтобы она коснулась его, однако он почувствовал огонь, нарастающий в его паху.

— Давай узнаем, — сказал он, делая последний поворот на дорогу к мотелю, который он заметил ранее.

Он будет исследовать ее тело и наслаждаться тем, как она воздействует на него. Когда наступит утро, она сядет за руль своего «хаммера» и умчится прочь. Так что была она или нет плохой матерью, была или нет сумасшедшей, творческой натурой, каких он поклялся избегать, все это не имело значения. Имело значение только соединение двух тел, наслаждение моментом, чувственная радость.

Что из того, что она заинтриговала его больше, чем любая другая женщина, которую он когда-либо встречал? Что из того, что она заставляла его желать узнать о ней больше? Он уже знал достаточно, чтобы предупредить ее, что после нескольких ночей в постели он будет двигаться дальше. Если и существовал тип женщин, каких Джейк избегал, то это те, кто напоминал ему его мать.

Не то чтобы эта Золушка, как она назвала себя, казалась безумной.

Не безумной. Но она не назвала ему свое имя и не объяснила, почему оказалась так далеко от Нью-Йорка.

Она погладила его ногу.

Он забыл обо всех вопросах и размышлениях насчет ее характера и личности.

— Давай снимем номер, — сказал он, выруливая на парковку под неоновой вывеской «Хайвей экспресс». И ниже — «Свободно».

Глава 20 Часы бьют полночь

Харриет смотрела на мигающую вывеску мотеля. Она вдруг почувствовала себя совсем не готовой сексуально. Ну что ж, она достигла своей цели — Джейк Портер захотел переспать с ней.

И теперь ей следовало бы воспользоваться блестящей возможностью открыть правду о себе и Заке.

Но как могла она сделать это, учитывая его резкие слова о том, что он не собирается заводить детей? Каким ужасным, очевидно, было его детство, если оставило в нем такие сильные страхи…

Харриет пришлось поверить, что это страхи. Несомненно, он боялся повторить ошибки своих родителей. Харриет беспокоилась о том же, особенно учитывая ее ужасные отношения с собственными родителями. Отец Донни впервые похвалил сына только тогда, когда Донни рассказал ему о Харриет и ее беременности. Двое подростков из неблагополучных семей, они неплохо справились с воспитанием Зака. Все, что нужно Джейку, — это шанс увидеть, что он будет нормальным отцом.

Шанс, которого она продолжала его лишать.

Она нахмурилась.

Джейк придвинулся к ней.

— Ты в порядке? — Его голос был низкий и мягкий. Харриет хотела кивнуть, потом остановилась.

— Не совсем, — ответила она. Он обнял ее одной рукой.

— Нервничаешь?

— Думаю, можно так сказать. — Она уткнулась носом в его плечо, чтобы он не мог увидеть выражения ее лица. Рефрен «лгунья, лгунья» постоянно звучал в ее голове, и она знала, что это видно по лицу.

Он погладил ее по волосам.

— Я тоже, — сказал он. — Правда, я не каждому признался бы в этом.

Она не могла не улыбнуться.

— Ну, надеюсь, ты тоже не думаешь, что я останавливаюсь у обочины, чтобы пойти в мотель с первым попавшимся парнем.

Его рука продолжала двигаться, расслабляющая, успокаивающая.

— Ты хочешь сказать, что я особенный?

«О да, ты особенный, Джейк Портер». Харриет поцеловала его грудь через куртку.

— Не слишком зазнавайся, — сказала она.

— Слишком поздно, — ответил он, отстраняясь и поднимая ее подбородок вверх. Он поцеловал ее, и Харриет забыла обо всех своих страхах, беспокойстве и лжи. Она поцеловала его в ответ, уверенная, что ни один мужчина не заставил бы ее чувствовать то, что Джейк Портер.

Она вздохнула и придвинулась ближе к нему. Она прижмется к нему сейчас, а потом ей придется ответить за это.

— Прежде чем я пойду туда и сниму нам номер, — сказал он, — нам нужно кое о чем поговорить.