Ещё один брак по расчёту (СИ)

— Да, там у Ручки… помните, скала такая, с просветом, как ручка у кружки? — Сир Ламберт всё так же хмуро кивнул. — Там омут, ключ бьёт со дна, и вода в любое лето ледяная. Я сама там в детстве чуть не утонула — судорогой схватило, еле брат с кузнецовым старшим вытащили… В общем, ещё тем летом разговоры шли про водяницу. Не знаю, правда, откуда ей там взяться. У меня девушки не пропадали, а чтобы из Трёх Сосен или Старицы бежать топиться… далековато как-то.

— Ну, так что в Гремучей, что в Серебрянке в конце лета утопиться — это постараться надо, — невесело усмехнулся он. — Найти место, где вода выше колена, лечь вниз лицом и не вставать… Ладно, дождусь вашего маршала. Может, сорванцы просто пугали друг дружку да сами своих же страшных историй испугались.

— Нет, Берт, — неожиданно вмешался Каттен и даже на ты сира Ламберта назвал, хотя на людях вроде бы такого себе не позволял. — Надо ехать сейчас же, водяница — это не шутки, а если она ещё и тех детишек в утопцев превратила… Далеко эта ваша Миска?

— Чашка, — поправила Катриона, но целитель только отмахнулся: Миска, Чашка — всё равно… посудина.

— За час-полтора доберёмся, — ответил сир Ламберт, посмотрел на солнце и нахмурился. Дни, что ни говори, уже заметно убыли, а ехать в сумерках по лесу удовольствие так себе.

— Тогда передохнём немного, перекусим, и можно ехать, — решил Каттен. Катриона подивилась тому, что он командует братом барона, потом вспомнила, что Каттен не просто лекарь, а маг. И как всякий маг — самоуверенный наглец, знать не знающий никаких сословий, потому как ни одно из них в подмётки могучим колдунам не годится. — Сира Катриона, у вашего консорта должно где-то храниться горное масло. Одолжите баклажку?

Это вроде как было вопросом, но задал его Каттен так, что отказать язык бы не повернулся. Катриона кивнула, вспоминая, сколько в баклаге масла. Лампу она давненько не заправляла, нужды не было, так что не меньше половины ещё должно оставаться.

— А не опасно? — усомнился сир Ламберт. — Разольётся в сутолоке, полыхнёт.

— Лично прослежу, — усмехнувшись, заверил его целитель. — А ко мне ты всё равно парочку своих парней приставишь. Опасно, конечно, — совсем другим тоном признал он и даже вздохнул этак безнадёжно. — Но нам и утопцев бы хватило, а если там водяница будет… Ты с ними дело имел?

— Аррунг миловал, — сир Ламберт передёрнул плечами. — Отец рассказывал, что бросалась какая-то дура под мельничное колесо. Еле упокоили потом.

— Самовлюблённая идиотка, — кивнул Каттен. — Нет бы тихо-мирно повеситься на вожжах где-нибудь в сарае. А то и себе посмертие изгадила, и людям устроила проблем выше крыши. В общем, сира Катриона, нам бы ещё каких-нибудь тряпок на факелы. И пару старых простыней на повязки.

— Ты как будто точно знаешь, что она там есть, — заметил сир Ламебрт.

Каттен кривенько, вымученно улыбнулся.

— Сир Ламберт, — сказал он, неожиданно возвращаясь к официальному тону, — я пожертвую Сот две-три марки, если этой твари нет и никогда не было. Но если она там есть, я хочу сразу оказать всю необходимую помощь пострадавшим. До того, как их рваные раны загноятся от когтей несвежих покойников.

Катриона помертвела. Она до сих пор только страшные сказки слышала про утопцев, водяниц и прочую нечисть — всё-таки по соседству с дриадами мало кто водился в лесу. Но Каттен не страшные байки рассказывал. Он готовился к драке с давно знакомыми тварями и ничего хорошего от драки этой не ждал. И это пугало гораздо сильнее, чем любые страшилки, рассказанные поздним ненастным вечером.

— Что-то ещё нужно? — спросила она. — У Сабины, травницы нашей, настойка календулы крепкая всегда есть. Послать за ней?

— Я бы лучше за Фридой послал, — проворчал Каттен. — А вы у своего консорта требуйте боевого мага, сира. Сам он то уехал, то приехал, а вы-то всегда здесь. А календула… ну, давайте. У меня есть с собой, но запас уж точно не помешает.

Катриона хотела накрыть в столовой, но оба гостя только отмахнулись: на кухне можно поесть, этикета застольного им в замке хватало. У Тильды кое-что осталось с обеда, плита из-за варенья топилась чуть ли не до ночи, так что дюжина яиц на сковороду с остатками жареного картофеля — вот и готов перекус. Под зелень и последние, кривые уже и мелкие, огурцы вполне прилично.

Лидия в это время выбрала из стопки починенных две простыни, которые ещё годились на перевязки, и набрала по сундукам всяких старых шерстяных тряпок на факелы. Сама Катриона вынесла во двор флягу с меллеровским горным маслом — на кухню её тащить не хотелось и из-за запаха, и из-за близости горячей печи.

Отдыхали гости недолго, поели и сразу засобирались. Катриона смотрела, как они пристраивают тряпки и масло в сумках, как садятся в сёдла, и тревога охватывала её всё сильнее. Да уж, если бы с ними на помощь сиру Эммету отправилась та же Рената, ей было бы гораздо спокойнее.