Ещё один брак по расчёту (СИ)

— Вкусная штука, — одобрил сир Ламберт, решив, видимо, не дразнить своего фаворита сверх меры. А то Каттен, как слышала от сплетниц Катриона, легко обходил гильдейские клятвы о непричинении вреда пациентам, устраивая им основательную прочистку кишечника - как бы для их собственной пользы. Сидеть же безвылазно в нужнике два-три дня, чем-то обидев злопамятного целителя, охотников было немного. — Надо бы тоже посадить хоть немного этого картофеля. Сира Катриона, я у вас, пожалуй, заберу вашу помощницу следующей весной на денёк-другой.

Катриона коротко глянула на совсем не обрадованную Аларику и, помедлив, неохотно кивнула. К счастью, за столом с ними ещё и наглый рыжий кошак сидел.

— Брат барона в полный рост, — опять по-кошачьи фыркнул он. — А мнением самой сиры Аларики поинтересоваться? Сир Ламберт, следующей весной у неё на руках будет грудной младенец. Молодая мать уедет, бросив его дома, или будет таскаться с ним по полю?

Аларика бросила на него благодарный взгляд украдкой, но сир Ламберт возразил:

— Елена детей кормила сама, но ещё до родов всегда находила кормилицу, с которой можно было оставить младенца в любое время и на любой срок. В Вязах нет ни одной чистоплотной и надёжной женщины, чтобы доверить ей ребёнка на два-три дня?

— Кормилицу и правда найдите заранее, — уже без всякой усмешки сказал Каттен. — На всякий случай.

Аларика от этого «всякого случая» заметно побледнела, и Катриона торопливо спросила целителя, переводя разговор:

— А откуда вы столько про них знаете? Ну, про нежить всякую?

— Я почти десять лет отслужил в форте на берегу Данувия. Береговая охрана. — Каттен чуть усмехнулся чему-то и взял ещё кусок пирога. — А там с нашей стороны выше по течению сначала имперские каторжные каменоломни, ещё выше — бывшая столица Железных Холмов, а на том берегу и тоже выше по течению — семиреченские Порожищи. Города немаленькие, торгово-портовые, люди в них без конца прибывают-убывают, и не все покидают их живыми. Представляете, сколько трупов река тащит вниз, к морю? И скольких утопленников некому помянуть в храме?

— И сколько топится дурёх в сёлах по обоим берегам, — буркнул сир Ламберт.

Он посмотрел на своего фаворита и тоже взял ещё кусок пирога, хотя вроде бы уже отодвигал от себя и тарелку, и кружку с недопитым сидром. Катрионе, разумеется, не было жалко ни пирогов, ни сидра, но её развеселило это желание баронского брата не уступать ни в чём магу. Даже в количестве съеденного.

— А утопленница непременно станет водяницей? — спросила она, отгоняя глупое детское желание похихикать в кулачок. Всё-таки беспокойно было от мыслей, что вот на этот раз обошлось, а если бы нет?

— Не обязательно. — Каттен доел кусок пирога, вытер пальцы салфеткой, посмотрел на тарелку, где кусков таких лежало ещё с дюжину, но только тяжко вздохнул: нет, больше точно не влезет. — Если девушка купалась и утонула или, скажем, полоскала бельё и упала с мостков, да если к тому же семья её оплакала, как положено, и все молебны отслужила, то уйдёт её душа на перерождение, а телу не всё ли равно, в земле лежать или в воде. Но с обрыва или под мельничное колесо частенько кидаются с мыслью: «Я вам ещё покажу, гады, мерзавцы, сволочи! Вы у меня ещё попляшете!» Вот в таком настроении девица или молодка обычно и всплывает как-нибудь ночью. Она, кстати, и приличных, вполне добропорядочных утопленников может в свою… скажем так, свиту превратить. Потому я и испугался, что в озерце минимум трое тварей завелось. Нет бы подумать о том, что дриады слишком близко, а они нежить на дух не переносят.

— Зато какого сома поймали, — мечтательно закатывая глазки, протянула Аларика. — Эммет теперь лет десять, наверно, будет вспоминать про рыбу с во-от такими глазами! — И она, соединив якобы связанные, как в старой рыбацкой байке, запястья, изо всех сил развела пальцы в стороны.

Её супруг даже не обиделся. Видимо, слишком хорошее настроение было у всех. Только целитель, как показалось Катрионе, был чем-то по-прежнему озабочен. И судя по тому, как поглядывал он на Аларику, именно в ней ему что-то не нравилось.

— Ладно, — сказал он, когда Катриона подала знак Лидии, что можно убирать со стола. — Всё хорошо, что хорошо кончается. Но ехал к вам я совсем по другому делу. — Катриона невольно кивнула: так она и думала. — Сира Аларика, не пугайтесь раньше времени, но через две недели я вас жду в Волчьей Пуще. Будете у меня под боком, чтобы я сразу мог вами заняться, едва схватки начнутся, а не добирался до вас три-четыре часа, да ещё и устал в дороге. А если раньше этих двух недель почувствуете себя плохо, немедленно посылайте за мной. Никаких «сейчас полежу немного, и пройдёт», понятно?

«Не пугайтесь» он зря сказал. Аларика, как показалось Катрионе, именно этих слов и испугалась сильнее всего. И сир Эммет тоже.

— Может, мне её привезти пораньше? — спросил он заметно дрогнувшим голосом. — У меня там тётка, отцова сестра замужняя — пусть Аларика поживёт у неё. Сира Катриона, вы же обойдётесь без моей жены две-три недели?