Эшелон сумрака

Он уже сидел за столом, привычно прямо держа спину и закинув ногу на ногу. Однако кое-что в нём изменилось: той накидки на голове теперь не было, по плечам струились светлые волосы, выбирающиеся из высокого хвоста почти на макушке, а прикрывающий тёмный плащ был заменен бардовым камзолом с золотыми вставками, будто армейским.

От радости я даже запнулась, прежде чем пройти и сесть напротив него.

— Здравствуй, Лу, — улыбнулся мужчина.

Я смогла увидеть эту улыбку. Ясную, милую, немного кривую и сдержанную, но одновременно тёплую.

Мое дыхание сбилось.

— Вы… сегодня… — пролепетала я, схватившись за край стола.

Сегодня была другая маска. Похожая на прошлую, и в ней снова не было прорезей для глаз, однако… она доходила до середины лица лорда и открывала острый кончик носа, изогнутые в насмешливости губы, светлые скуластые щёки и острый подбородок. Красивый. Даже сейчас, когда я не могла видеть второй половины его лица с такими, казалось бы, важными чертами, как глаза.

— Арзт прибыл, — пояснил лорд, — он сделал свою работу, а значит мы можем находиться на расстоянии друг от друга без той степени защиты.

Я кивнула и закусила губу.

— Я забыла вчера вас поблагодарить за подарок, — смущённо опустила взгляд я.

— В таком случае благодари, — милостиво вогнал меня в краску он.

— Спасибо, — прошептала я под его усмешкой.

— Мне импонирует твоя радость, Лу, — вновь непонятно произнес Оушен, — как и твоя извечная скромность. Это… умиляет.

Брови сошлись в одну линию от непонимания.

— Кофе, — лорд слегка приподнял голову, чтобы, кажется, взглянуть поверх моей головы, — для госпожи тоже.

Я было махнула головой, не желая пить ту дурно пахнущую гадость, однако меня опередили его слова:

— Тебе стоит попробовать, Лу. Уверяю тебя, это не так приторно, как конфеты, — его губы стали строже и прямее.

Ответа от меня никто не требовал, потому я ничего изменять не стала.

— Я… могу задать вопрос? — наконец, осмелела я.

А после его легкого кивка продолжила:

— Вы подарили мне инструмент, — заставила его кивнуть второй раз я, — но я не смогу научиться играть на нем сама, а потому…

— С учителем всё вышло сложнее, Луана, — опередил меня он, — в том городе, где мы останавливались, мне не получилось найти тебе достойного преподавателя. Единственным выходом оставалось только выписать его по почте. Впрочем, тебе стоит быть терпеливее, ведь уже к следующей остановке твоё обучение обязательно начнется.

Он дернул уголком губ, я повторила его жест.

— Я полагала, что учить меня будете вы, — решила сказать ему.

Он удивился. Замер на пару секунд, а после отвлёкся на мальчика-слугу, принёсшего широкое серебряное блюдо. Передо мной и лордом было поставлено по чашке на маленьком блюдце, посередине стола оказался стеклянный чайник с таким же рисунком, а сам юноша отошел на несколько шагов к стене, чтобы опустить голову в услужливом жесте.

Мне от этого стало не по себе.

— Насколько я знаю, в твоей семье не было мужчины младше условных сорока, а значит ты могла упустить этот момент из своего образования — мальчиков не обучают игре на музыкальных инструментах. Это считается исконно женской… женским пристрастием, — говорил он это мне, но повернув при этом голову к мальчику, что было немного странно.

— Мне стоит… — я поднялась на ноги, желая разлить по чашкам напиток.

— Сядь! — холодное и резко снисходительное следом, — ты больше не работаешь слугой, Луана. И тебе не стоит подходить ко мне ближе.

Я вновь присела, сжавшись от его непонятных приказов, и подтянула голову к плечам. Лорд тяжело выдохнул.

Слуга быстро метнулся в нашу сторону, налил сперва лорду, а затем и мне, за что получил моё тихое:

— Спасибо.

— Ты могла пострадать, Лу, — неожиданно мягко добавил лорд.

Я взглянула на него. Точнее в глаза маски.

— Я бы даже не коснулась вас, господин, — вышло немного обиженно, отчего мужчина не удержался от улыбки, — к тому же, он тоже мог «пострадать».

— Не мог, — ответили мне, — пострадать можешь только ты.

Я задумалась.

— Из присутствующих, — добавил он, а после сделал глоток из свей чашки, — можешь пробовать, кофе даже не горячий.

Я взяла в руки чашку, повторив его жест, а после поднесла к губам край.

— Следует взять блюдце во вторую руку, — его пальцы коснулись моей тарелочки в тот же момент, что и мои, однако сразу же отпрянули, подтверждая его опасения.

Тонкие аристократичные пальцы, не скрытые в этот раз перчатками, добрались до его части сервиза и взяли его под донышко.

— Вот так, — дернул уголками он в какой-то нервной улыбке, — тебе стоит вспоминать этикет чаще.

Вспоминать? Сперва необходимо его выучить!

— Однако, ты всё же можешь его проигнорировать, — расслабился лорд, — к чему он тебе на военном поезде.

Его блюдце с негромким звоном оказалось на столе, куда было практически брошено.

Я такой резкой смены настроения не поняла. Но попыталась не вздрагивать и начала пить так, как он показывал изначально.

Кофе было горьким, с мелкими частичками, оседающими на зубах и языке, и чёрным, не мутным, но и не прозрачным. Чашка вернулась на стол, а запах и вкус остались во рту. Мне захотелось воды.