Эшелон сумрака

Я подняла ноги на кровать и сунула их под покрывало, после чего легла. Но спать не спешила, рассматривая его и стараясь запомнить как можно лучше. Жаль только, что глаз он так и не открыл.

— Я могу пойти на кухню, господин? — решила не раздражать его сильнее, — тогда вы сможете лечь сами.

Усмешка — уголок губ двинулся вверх, растягивая их только в одну сторону, у глаз появились кривые складочки.

— Возьми в привычку спать на пару часов больше, — только и сказал он, — никаких кухонь.

Я поджала ноги к груди и обвила их руками. Вчера я очень хотела спать, потому и выключилась быстро. Сейчас же эта большая кровать казалась мне неуютной и совсем неподходящей для меня.

— Теперь я не смогу помогать Весте? Никогда? — шепнула, не зная куда себя деть.

Мужчина показался мне ещё недовольнее, даже на фоне сумрака за приоткрытой ставней. И как ему не холодно сидеть на такой пронизывающей прохладе? Мне было зябко даже под слоем ткани.

— Луана, — строгое, — твое положение изменилось, прими его, — он скривился и выдохнул с тяжестью.

А из-под закрытого века по рубцеватой щеке покатилась красная капля. Она проскользила по одной из недавно открытых трещин и упала на темную рубашку на груди.

— Я… могу помочь вам? — вновь шёпот.

Только его я могла себе позволить — настолько мне было страшно за него.

— Нет, — безразличные слова.

Я закрыла нос краем покрывала, оставив только глаза.

— Ты не дашь мне спать дальше, ведь так? — вопрос с усмешкой.

И он приоткрыл глаза. Посмотрел куда-то в стену с дверью, но не на меня, будто боялся, что мы встретимся взглядами и со мной произойдет то, что не случилось вчера при прикосновении.

— Простите, милорд, — мне хотелось подойти к нему.

Наверное, это было странно для той, кто должна бояться его власти надо мной или же смерти, которую встречали остальные женщины. Но я не была остальными — это сводило с ума.

— Черты твоего характера открываются медленнее, чем я предполагал, — мягкая улыбка и резкий взгляд на меня, — предполагаю, что через условную пару лет меня ждёт что-то грандиозное.

Я не поняла его слов. И не смогла бы понять — мы смотрели друг на друга. Без маски, ткани, плаща и целого вагона, как было сначала. Если считать то, что он при этом видел только мои глаза, торчащие из-под покрывала, то моё дикое смущение должно было оставаться для него тайной.

— Милорд! — ворвался в вагон врач, — я нашёл ответ! Нашёл!

Оушен закатил глаза, мне же было интересно, потому я и села, желая услышать, что он скажет дальше.

— Причина того, что госпожа может вас касаться и… смотреть… в том, что она девственна! — почти закричал он.

Я упала спиной обратно и накрылась покрывалом с головой. Лорд хмыкнул.

— Ты мог бы привести себя в порядок, прежде чем нестись сюда, Арзт, — холодно заметил он.

Я успела увидеть полосатую ночную пижаму мужчины. Он выглядел в ней забавно, особенно если смотреть на топорщащиеся усы.

— И обдумать свои домыслы, — продолжил Оушен, — ты проводил мне проверку с пятилетней девочкой. Есть предположения, почему на нее мое «проклятье» отреагировало?

Я не видела выражений их лиц, но в комнате повисла тишина.

— Как ваше самочувствие, госпожа Луана? — через некоторое время поинтересовался врач.

Сколько раз он будет меня это спрашивать?

— Как обычно, господин Арзт, — промямлила, тыкнув пальцем в вышитый просвет ткани, — только проспала сегодня на час больше.

— Сбитый режим сна? Странно… — бормотание, которое перебил лорд:

— Она возместила его взамен того, что потеряла ночью при аварии, — недовольное, — приведи себя в порядок, Арзт. И передай, что завтрак лучше подать через пятнадцать минут. На двоих.

Я закусила губу и выдохнула, чтобы уверенно откинуть покрывало, высунуть нос на свежий воздух и совсем неуверенно спросить:

— Я могу позавтракать на кухне? Или хотя бы в солдатской столовой?

Хлопнула вагонная дверь — врач вышел.

— Ты… выводишь меня, Лу, — злой тон.

Я обрадовалась тому, что не села в этот раз, и смотреть, понятное дело, на него не стала. Просто поджала губы, чувствуя себя не так свободно, как обычно. Мужчина ощутил это. Он поднялся на ноги и сказал, подойдя к двери кабинета:

— Обещаю, что когда у тебя появятся туфли, отпущу тебя. А теперь поднимайся, на сегодня есть планы. Через пару часов мы будем в городе — я отдал приказ прибавить ходу.

* * *

— Двадцать трёхъярусных кроватей, шестьдесят матрасов, тридцать две пары… туфель? — на последнем слове Оушен поднял бровь и взгляд на жующую огурец меня, — целый вагон босоногих женщин. Какая досада.

На его губах повисла улыбка, повторяющая мою. Он даже повеселел и подобрел, стоило нам сесть за уже накрытый стол и начать завтрак. Но мне всё же казалось, что его весёлость началась в тот момент, когда ему подали кофе — может он тоже был каким-нибудь спиртным?

— Тот мост, который вчера сломался, уже починили? — я взглянула в окно и подцепила на зубья второй кусочек огурца.

Помимо вилки, с которой обращаться было сложно и неудобно, в моей голове зрел вопрос: зачем резать овощ так мелко? Намного легче и приятнее было откусывать и держать в руках целый!