Эшелон сумрака

Но я уже ничего не хотела. Особенно подарков — все они были невкусными и очень часто странными. Оушен был прав: мне нравилось, что он разрешает мне простые вещи и действия. Открытое окно было бы самым лучшим, чем он смог бы меня порадовать. А так получалось, что радовал он только себя. Наверное, это и было правильным, потому что я в сравнении с ним была никем.

— Устала? — снова приподнял маску он.

Я качнула головой.

— Вовсе нет, — глаза уставились куда-то в сырую стенку кареты.

Он сощурил глаза.

— Твоё выражение лица говорит об обратном, — не отпускал меня он.

— Я привыкла к работе на кухне, г… — я осеклась и опустила голову, ожидая его злости.

Но в ответ мне была только тишина.

— Однажды ты сказала мне, что я чудовище, — задумчиво заметил он, — мне показалось это несправедливым тогда, но я никак не смог забыть твоих слов. Не воображай меня чудовищем, Лу. Все мои действия оправданы некой заботой о тебе, а слова никогда не несли в себе отрицательного или критического значения. Твоя юность плетёт против меня интриги.

Я кивнула, не зная, куда себя деть.

— Прости… — хотелось добавить «те», но меня за него могли лишить очень важного.

— Почтовое отделение, милорд! — прокричал кучер.

— Тебе не за что просить прощения, Лу, — он поднялся, открыл дверь и шагнул на улицу, — ты можешь остаться в экипаже, если желаешь.

Мне была протянута рука, которую я с сомнением приняла.

— А можно на улице? — шепнула я, — и в… ты забыл про маску.

Его рука скользнула с моих озябших пальцев в перчатке вверх по плечу и ниже к талии, соединившись со второй и оставив меня в кольце. Лицо оказалось так близко к моему, что мои глаза вмиг расширились, а дыхание сбилось, обдав пышным слоем пара его губы и щёки, растянувшиеся в улыбке.

Мы так и замерли: я — стоя на верхней ступеньке кареты с ужасно красным лицом, и он — немного склонившись ко мне.

— Я не забывал, — смеющиеся слова, — а ты не должна отходить от экипажа дальше, чем на два метра. Поняла?

Кивать я боялась, как и касаться его такого близкого лица. Грудь при это почти разрывалась от ударов внутри.

— Пара минут. Я не задержусь, — он улыбнулся шире, сделал шаг назад, сверкая глазами, и потянул меня за руку, сразу же начав опускать маску на лицо.

Со ступеней я сошла только с его помощью. А стоило ему повернуться, как села прямо на пол кареты и выдохнула. Второй раз за всё это время.

Он скрылся за дверью здания напротив.

— Вам плохо, миледи? — испуганно сделал шаг ко мне кучер, — мне позвать господина?

Я лишь качнула головой и поднялась, придерживаясь за проём дверцы.

Он… хотел меня поцеловать?! Или… но напугал он точно больше, чем… или это был не испуг?! Смутилась я всё равно ужасно! И… он меня точно обнял. Так тепло и приятно, что я не просто согрелась, а взмокла.

Но взять себя в руки пришлось быстро — Оушен должен был скоро вернуться, а мне разрешили лишь немного погулять вокруг кареты. На поезде такого я себе позволить не могла. А когда мы поедем дальше на север, вовсе не смогу из-за холода.

Я обошла карету, проведя пальцами по бело-синей заиндевелой коже, и встала напротив широкой подставки под чемоданы над крупными тонкими колёсами, после чего снова выпустила прозрачный пар изо рта и задрала голову к небу. Пришлось даже придержать венок на голове, чтобы он не свалился оттуда вместе с платком.

— Какая красивая… — донёсся до меня тихий шепот.

Я опустила взгляд к тому месту, откуда это послышалось и на секунду встретилась глазами с самой обычной деревенской девочкой, вмиг схватившей за руку подружку и припустившей в ворота дома, стоящего рядом. Хорошие и явно дорогие ворота — у сестры были намного старее и страшнее.

— Это она тебя услышала! — зашипела на неё другая девочка, — зачем так громко… идёт! — из-за ворот высунулись круглые глаза.

Странно было слышать про себя восхищение от тех, кто был точно богаче меня самой.

— Лу? — совсем рядом спросил Оушен.

Я даже вздрогнула, хотя и смогла понять, что он подошёл раньше.

— Отправляемся дальше? Я обещал тебе подарок, — произнёс он сквозь холодную маску.

Я кивнула, немного поджав губы, и позволила увести себя обратно в карету, чтобы уткнуться в совсем непрозрачное подмёрзшее стекло.

— Ювелир, — опять сказал неизвестное мне слово мужчина.

И карета тронулась, споткнувшись на ухабе. Лорд поднял маску и растянулся в довольной улыбке. Будто предвкушающей.

— На почте что-то… случилось? — не удержалась от вопроса я.

Он поднял бровь.

— Почему такие выводы? — заинтересованно спросил он.

Я ответила честно:

— Вы вышли очень радостный, — закусила губу.

— Вовсе не из-за отправленного письма, — мужчина немного подался вперед и загадочно добавил, — доберёмся, и узнаешь.

Спрашивать дальше я не стала, хоть и видела в его глазах желание слышать от меня интерес. Однако меня этому никогда не учили — а даже наоборот, говорили так никогда не делать, грозя наказанием.

— Полагаю, нужно было значительнее сократить время проведения работ в вагоне — снегопад усиливается, — немного мрачно заметил он, — путеочиститель уже должны были установить.