Если б не было тебя...

— А то, что если он так переживает от разлуки со мной, как ты говоришь, то сейчас должен не находить себе места от расстройства.

— Ты так спокойно говоришь это, — удивилась Лиля. — Он действительно тебя любит до одури. И ты не можешь не замечать этого. Или ты ослепла от любви или ты просто сволочь, какой я тебя никогда не считала.

Диана ошарашенно посмотрела на подругу. Ее испугала серьезность в голосе той. Такой Лилю она видела всего пару раз за всю их дружбу. Может, она на самом деле перегнула палку? Вряд ли он сделал это специально, должна быть причина. Диана вдруг испытала безотчетный страх, что из-за дурацкого недоразумения может потерять Артура навсегда.

— Ладно, не кипятись, ты права, — произнесла она, чувствуя, как голос теряется в закоулках страха. — Этому должно быть объяснение. Только, я не стану делать первый шаг к примирению.

Артур.

В сотый раз в мельчайших подробностях Артур прокручивал в мыслях события последней встречи с Дианой. В сотый раз пытался отыскать хоть какой-то подвох, хоть что-то, что бы пошло не так, и в сотый раз не находил. Что мог он сделать или сказать такого, от чего Диана переменилась? Что в его поведении заставило ее отвернуться и сбежать?

Дома Артур заперся в своей комнате и не выходил из нее до вечера следующего дня, когда в дверь начал в буквальном смысле ломиться Сергей. Ночью он почти не спал, забываясь на коротенькие промежутки времени и просыпаясь от мучившей его безысходности.

— Если ты сейчас не откроешь, я выломаю дверь, — проорал Сергей после очередной канонады в дверь, предположительно ногой. — И не посмотрю, что дверь крепкая и ломать ее жалко. Слышишь? Открывай, говорю!

Артур отстраненно подумал, что дверь жалко — красивая, из мореного дуба. Да, и Люду тоже жалко. Наверное, он довел ее до полного отчаяния, раз она вызвала Сергея. А может он сам пришел, хотя Артур не мог припомнить, договаривались они или нет о встрече?

Он встал с кровати, на которой лежал, не раздеваясь, и почувствовал, как пол ушел из-под ног. Ухватившись за край комода, подождал, когда головокружение пройдет, а потом направился к двери.

— Ты чего устроил? — налетел на Артура Сергей, но сразу же попятился, увидев, в каком состоянии находится друг. — Бог мой! Ты что творишь?

А пугаться было чего: глаза Артура ввалились, и под ними проступили синие, почти черные тени, черты лица неестественно заострились, как будто перед ним находился девяностолетний старик, а не тридцатилетний мужчина.

— Ты понимаешь, что так и коньки отбросить можно? Тетку извел и себя губишь…

От напористости в голосе Сергея ничего не осталось. В его мужском и закаленном сердце внезапно проснулась такая острая жалось к другу. Он вдруг осознал, как сильно отличается от него, насколько трезвее и разумнее смотрит на мир, в то время как Артур живет исключительно ощущениями. За все годы знакомства и дружбы он не задумывался о внутреннем мире Артура, а сейчас его словно осенило, и желание ругаться и читать нотации мгновенно пропало. Появилась жалость, которой он тоже был не рад, считая унизительной.

— Что опять случилось? — спросил он, придерживая друга, которого от слабости снова повело в сторону.

— Я и сам не знаю, — ответил Артур и как мог подробнее изложил события последней встречи с Дианой. Он ничего не хотел скрывать, да и нечего было. Ему нужна была помощь друга — сам он чувствовал, что близок к помешательству. — Все было хорошо, пока не случилось что-то, а что, я и сам не понимаю, — закончил Артур и прилег на кровать, почувствовав внезапную слабость.

— Блин, ничего не понимаю. Вроде все нормально. Ничего ты такого не сделал, — задумчиво произнес Сергей. — Ладно. Я так понял, что ты не ел и не пил уже сутки. Скопытиться решил, так сказать, — прозвучало это грубо, но удержаться он не смог. — Пойдем, зажуем что-нибудь, а потом выйдем и повторим в деталях все то, что ты делал вчера.

Артур не сопротивлялся и дал вывести себя на кухню, где Люда делала вид, что занята стряпней, в то время как от волнения у нее все валилось из рук, за что бы она ни бралась. Периодически бедная женщина принималась плакать, отчего лицо ее пошло пятнами и из носа нещадно текло.

— Люд, прости, — произнес Артур, увидев, до чего довел тетю. — От меня у тебя сплошные беды.

— Что ты такое говоришь?! — Люда разрыдалась в голос, уткнувшись в кухонное полотенце. — Это я виновата, да? — сквозь слезы спросила она. — Это наша беседа так на тебя повлияла?

— Теть Люд, успокойтесь, — вместо Артура затараторил Сергей. — Произошло какое-то недоразумение, в чем мы обязательно разберемся. Вы тут совершенно не причем.

Как только Сергей пришел, вызванный звонком Люды, она рассказала ему об их беседе с Артуром, о том, что племянник догадался об истинных чувствах тети к Диане. Она винила во всем себя и не находила себе места от стыда и огорчения.