Если бы смерть спала

– Да, я знаю. Но это как искать иголку в стоге сена. Футу нужно было отправиться в «Джемейку» в четверг и на ипподром Белмонт-Парк в воскресенье, чтобы засветиться, а поскольку мы знаем, что он туда ездил, значит там и нужно искать. Мы практически ничего не знаем о его перемещениях в самом Нью-Йорке; мы не знаем, в каком доступном месте он мог спрятать револьвер, чтобы его потом можно было легко взять. Так что сперва изучи все имевшиеся у него возможности в «Джемейке» и Белмонт-Парке.

Вооружившись пятьюстами баксами в мелких купюрах и восемью фотографиями Роджера Фута из утреннего выпуска «Газетт» за четверг, я обшаривал оба ипподрома целых четыре дня. Я начал поиски с «Джемейки», так как в выходные дни на ипподроме Белмонт-Парк обычно такое столпотворение, что меня могли просто-напросто затоптать.

Тем временем в эти четыре дня Вулф предположительно бросил всю команду, включая Дол Боннер, на проверку остальных гипотез. Правда, я точно не знал, кто у кого в разработке, за исключением того, что Сол Пензер занимался самим Отисом Джарреллом. Таким образом, Вулф явно отдавал должное нашему бывшему клиенту, поскольку такса Сола составляла шестьдесят баксов в день плюс расходы, но Сол стоил таких денег. Фред Даркин тоже был хорош, но ему до Сола еще расти и расти. Орри Кэтер, которого вы видели за моим письменным столом, имел свои достоинства и недостатки. Некоторые штуки ему удавались просто идеально, но вот в других он явно не тянул. Что касается Дол Боннер, я точно не знал, в чем ее сильные стороны, но говорили, если уж вам не обойтись без женщины-детектива, то лучше Дол Боннер точно не сыщешь. У нее была своя контора и свой штат сотрудниц, с одной из которых – Салли Кольт – я был даже знаком.

К вечеру воскресенья я знал столько о «Джемейке» и Белмонт-Парке, особенно о последнем, что хватило бы на целый роман и штук десять статей для журнала. Я узнал о четырех владельцах, девяти тренерах, семнадцати помощниках конюха, пяти жокеях, тринадцати «жучках», двадцати восьми других персонажах, не говоря уже об одной овце, трех собаках и шести кошках. Я навлек на себя подозрения двух местных детективов, а с одним из них сумел подружиться. Увидел двести сорок семь девушек, с которыми с удовольствием поболтал бы, если бы не нехватка времени. А еще я увидел примерно такое же количество удобных мест, где можно было бы спрятать револьвер, но не нашел никого, кто заметил бы возле них Роджера Фута. Ни в одном из тайников я не обнаружил револьвера; более того, не обнаружил даже следов машинного масла или других свидетельств того, что револьвер там был. Одно место – дупло в дереве за беговой дорожкой, на дальней стороне трибуны, – оказалось настолько идеальным, что мне захотелось спрятать там собственный револьвер. Другим неплохим местом для схрона была кормушка возле стойла жеребца по кличке Галлант Мэн, но вокруг было слишком много орлиных глаз. Пича Фаза я так и не увидел.

В воскресенье вечером я сказал Вулфу, что обшарил все места без исключения, осталось только заглянуть в рот лошадям, и Вулф ответил, что утром даст новые инструкции.

Однако ему не удалось дать мне инструкции, так как утром в понедельник, в начале одиннадцатого, меня пригласили в офис окружного прокурора, и я, предварительно позвонив Вулфу по внутреннему телефону в оранжерею, отправился туда. Проведя тридцать минут с Мандельбаумом и одним из детективов, я узнал, что несколько сот городских и федеральных служащих преуспели не больше, чем я в «Джемейке» и Белмонт-Парке. Еще через тридцать минут я узнал, что комиссар полиции и окружной прокурор задались целью выяснить, чем я занимался у Джаррелла под вымышленным именем, причем их уже не волновало, что думает по этому поводу сам Джаррелл. Я сказал, что должен позвонить мистеру Вулфу, но мне ответили, что все телефоны заняты. В полдень меня отвели к самому окружному прокурору, и сорокаминутная беседа с ним не принесла нам обоим ничего хорошего. В час дня мне предложили подкрепиться сэндвичем с ветчиной или индейкой; никакой солонины. Я настоял на молоке и получил его. В два тридцать я решил, что все, с меня довольно, и двинулся на выход, но был задержан. Как важный свидетель. Но в таком случае я, естественно, имел право на один телефонный звонок, и уже через десять минут Мандельбауму позвонил Натаниэль Паркер, адвокат Вулфа, к услугам которого Вулф прибегал лишь в критических ситуациях.