Читаем Если бы стены могли говорить… Моя жизнь в архитектуре полностью

Регулирование – важнейший инструмент. Небезынтересно посмотреть, как городам, в которых имеются нормативные требования к дневному освещению и проникновению солнечного света, удается управлять плотностью застройки, массовостью и типологией зданий. Примером могут послужить многие из крупных исторических городов Европы; на самом деле в наши дни в основном только в Европе и можно встретить такое регулирование. Строительство 59-этажной башни Монпарнас в Париже в 1973 году потрясло город, и власти быстро запретили в дальнейшем строить в границах города здания выше семи этажей. Как гласит старая шутка, смотровая площадка башни Монпарнас предлагает самый лучший вид на Париж, потому что, когда с площадки смотришь на город, не видно башню. Когда плотность застройки, массовость и типология поставлены под угрозу – как произошло в большей части мира, – город меняется, и к худшему.

Помимо превентивного регулирования, нацеленного на защиту, нам также необходимо позитивное регулирование, благодаря которому происходят положительные изменения. Регулирование может подсказать нам, что делать. Вероятно, определенные улицы должны быть аркадными, и индивидуальным строителям придется это предусмотреть, как бы ни различались их проекты во всем остальном. Может быть, все квартиры должны иметь балкон или другое пространство с открытым воздухом, как бы ни отличался один многоквартирный дом от другого. Конкретные идеи могут различаться. Суть в том, что регулирование может касаться качественных вопросов и создавать основу, благодаря которой отдельные усилия, связанные со строительством, можно будет объединить в целое.

Архитектура в условиях нулевой гравитации

Каждый архитектор и фактически каждый инженер узнает, что процесс проектирования и строительства – это вечная борьба с силами гравитации. Большинство из нас воспринимает гравитацию как нечто само собой разумеющееся; это сила, в условиях действия которой мы рождаемся и с которой интуитивно учимся жить. Стикер на бампере подводит итог: «Гравитация. Это закон!» Когда проектируешь здание и рисуешь ручкой крышу, перекрывая широкое пространство, при наличии опыта внутреннее чутье подсказывает: «О, это слишком!» Необходима колонна, а потом балка, а потом еще одна колонна.

Я часто фантазировал: каково было бы заниматься проектированием без необходимости иметь дело с гравитацией? Какого рода архитектура могла бы появиться? Некоторые из наших величайших изобретений в области архитектуры как раз представляют собой ответ на действие силы гравитации. Арка используется для перекрытия пролета между каменными стенами и может превратиться в аркады и акведуки. Своды и купола применяют для перекрытия домов, мечетей, церквей и огромных стадионов. Аркбутаны поддерживают парящие конструкции готических соборов; большие канаты позволяют подвесным мостам пересекать реки и долины. Каждый из этих строительных кирпичиков архитектуры возник и развился для того, чтобы справиться с гравитацией.

С идеей об архитектуре, свободной от гравитации, я впервые столкнулся несколько лет назад, когда от NASA пришло приглашение принять участие в проекте космической станции. В итоге из этой затеи ничего не вышло, но я продолжал интересоваться вопросом о том, каково было бы проектировать дом «где-то там», где гравитации не существует. Позже я узнал, что великий дизайнер Реймонд Лоуи изучал этот вопрос и создал интерьер для Skylab, первой американской космической станции. Начав делать наброски, я был поражен тем, что получилось. Каждую поверхность кубовидного помещения можно было бы представить как место для осуществления разнообразной деятельности. Место для приема пищи можно закрепить на одной стене, спальню – на противоположной стене, гостиную – на третьей. Различия между стеной, полом и потолком исчезли бы. Мы настолько привыкли к окружающей реальности, в которой действуют знакомые законы физики, что непросто представить помещение, где все поверхности доступны для любой деятельности. И нет никаких причин ограничиваться только кубом.

Архитектура в космосе неизбежно будет иметь ограничения. Понадобится герметичная среда, где можно снять скафандр. Помещение должно быть заполнено достаточным количеством кислорода для дыхания. Наиболее подходящая геометрическая фигура для эффективного размещения герметичной капсулы – это сфера. Даже там, где нет гравитации, необходимо создавать и поддерживать атмосферу, поэтому порядок по-прежнему играет важную роль.

Такая сфера по окружности могла бы быть усеяна несколькими выступающими полусферами, которые создают то, что я называю «бухточки» – места для различной деятельности и разного настроения. Определенные объемы и пространства можно было бы растянуть к центру, соединив их с окружностью, для бытовой деятельности.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза