«Если нельзя, но очень хочется, то можно». Выпуск №1

На обращение «девочка» я не отреагировала, продолжая пальцами вытаскивать из своей тарелки непослушные горошины из салата «оливье».

– Ириш, ешь вилочкой, – подсказала мама, – не надо ручками.

Я послушалась, но Мусю уже несло:

– Лиля, почему девочка ест как поросёнок? Где воспитание? – строго спросила она, обращаясь к маме.

Я подняла на тётушку глаза, полные слёз.

– Тётя Муся, она ещё ребёнок, ей всего семь лет, иногда она забывается, но она хорошая и добрая девочка. Её зовут Ирочка.

– Так чего твоя воспитанная и добрая девочка колупается пальцами в тарелке? – не унималась тётка, фыркая от возмущения как лошадь.

– Мусенька, не заводись, – спокойным голосом произнёс дядя Беня, внимательно взглянув на жену. – Ты не дома.

Тётушка с трудом проглотила скандал, рвавшийся наружу.

Глазами, полными слёз и обиды, я посмотрела на брата. Он всё понял.

– Тётя Муся, – раздался его голос, – а почему у вас нет детей? Вы их не любите? – спросил он, поставив локти на стол.

– Рома, – предупредил дядя Даня сына.

– Ромчик, ешь, – сказала его мама, тётя Таня, опуская взгляд в тарелку.

Бабуля при этом, откинувшись всем телом на спинку стула, отчего он издал устрашающий слух скрип, с гордостью посмотрела на внука, выражая всем своим видом, что к атаке готова.

– Какая невоспитанность, Муля, Лиля, Данил! Что вы молчите? У вас разве дети? Паразиты! Муля, и ты ими гордишься? Вот тебе ответ, мальчик, – и она навела на Ромку два круглых глаза. – Дети – это обуза, а потом они вырастают наглые и невоспитанные. За что их любить, когда они задают так много вопросов?

– Муська, моих детей не трожь, а внуков и подавно, – прорычала бабушка, нависая горой над сестрой.

Назревал скандал, да ещё какой!

– Пойдёмте в парк, – как среди грозы, прозвучал спокойный и мирный голос мамы. – Там так красиво, тихо, зелено, пруд, лебеди, летний кинотеатр. Пойдёмте, чего дома сидеть?

Все сразу согласились. Ругаться никому не хотелось, да и Муська, видать, передумала ссориться с сестрой.

Бабушка идти в парк отказалась, сославшись на то, что надо убрать, вымыть посуду. Я из солидарности с ней осталась дома. Мама с папой увели гостей подальше от беды.

– Бабушка, почему она такая противная? Она же твоя сестра? – спросила я, когда мы остались одни.

– Она несчастная, одинокая. Деток ей Бог не дал. Мужья вымирают как мухи, вот и живёт былинкой одинокой. Да

и характер у неё гадкий, это ты уже поняла. Жаль мне Мусеньку. А ведь я на неё похожа, чай, не подарок, а, Ириш? – спросила весело бабушка.

– А я тебя люблю, – призналась я, обнимая бабулю за широкую талию.

– И я вас всех люблю, а на Муську не обращай внимания. Они на недельку приехали, потом уедут в Моршин, кишки лечить. Потерпи.

Я согласилась. Мне было абсолютно всё равно, куда уедет Муся со своим мужем, лишь бы поскорее закончилась эта неделя.

Прошло много лет.

Муся приезжала к бабушке ещё два раза, проводить очередные медовые месяцы.

Беня умер через пять лет.

Он мне очень нравился. Умный и добрый человек.

Глава 4

Мне было двадцать восемь, когда я в последний раз встретилась с Мусей.

Я возвращалась из командировки через Ленинград, решив проведать старую тётушку, предварительно позвонив ей. Она жила на Невском проспекте в старой коммунальной квартире.

Муся была седая как лунь, но сильно напудрена, нарумянена и с красными губами, как при нашей первой встрече.

– Что так долго? – спросила, открывая двери, будто мы с ней виделись вчера. – Заходи, дует! Закрой дверь – сильно. Тёть Соня, исчезните! – крикнула в темноту коридора, и тут же за моей спиной с грохотом закрылась дверь соседней квартиры. – Софка, у тебя сбежало молоко, снова завоняла всю кухню, – и она стукнула кулаком в очередную дверь. – Иришка, иди прямо по коридору, последняя дверь направо, – указала она мне. – Я сейчас.

Я шла в полной темноте, натыкаясь на шкафы, углы, чьи-то тапки и детские коляски, а за спиной раздавался тётушкин голос:

– Степан Иванович, освободите общественный санузел. Вы там сидите более десяти минут. Верёвку проглотили? Если вам так приятно по часу сидеть на горшке, купите себе личный унитаз и поставьте его в вашей комнате напротив телевизора. Кто не выключил в ванной свет? Паразиты! За всем я должна следить, за всеми всё выключать, проверять! Вовка, что расселся за моим столом? Убирайся к себе в комнату со своим рыбным супом. Ну и что, что у меня чисто? Свой загадил – за мой принялся?

Я стояла как вкопанная в огромной тётушкиной комнате, а она всё грохотала и грохотала, как канонада. Бедные соседи, я им сочувствовала от всего сердца.

Наконец она замолчала.

– Почему дверь не закрываешь? – раздался за спиной её голос, и она шумно захлопнула дверь в свои апартаменты.

В квартире стоял удушливый запах терпких духов, пота и краски.

– Я открою окно.

– Ни в коем случае, – остановила она меня. – Свежий воздух вреден, как для меня, так и для моих полотен.

– Меня сейчас стошнит, – призналась я, прикрывая ладонью нос. – На улице жара, а у вас всё закрыто наглухо, надо же проветривать помещение.